Для нее это была трагедия, ведь мама с детства обожала животных. Кто только у нее не жил! Ежик Андрюшка, черепаха Катька и заяц Степка. С зайцем Степкой тоже случилась неприятность. Мама выгуливала Степку на шлейке во дворе и однажды отпустила его попастись на лужайке. Вдруг она как чихнет, и Степка от страха бросился наутек. Уже при мне у нас дома вечно жили собаки, кошки, голуби, вороны...
На каникулы мама ездила домой, к родителям в Москву. Когда она заходила в квартиру, дед делал вид, будто ее не видит. Бабушка не могла пойти против воли мужа, а тем более повлиять на его решение относительно мамы. Она металась между двух огней. Дед с мамой не разговаривал до тех пор, пока она, уже студентка третьего курса, не получила золотую медаль на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Хельсинки. Дед понял, что дочь семью не опозорит, и смягчился. Дома маму ждал плакат «Привет лауреатше!» Впоследствии дед вырезал все заметки о дочери, а бабушка клеила их в альбомы.
Именно на третьем курсе мама и познакомилась с папой. Тот был на год старше и учился на физфаке Ленинградского университета. Однажды папу пригласили на студенческую вечеринку к общим знакомым, где он увидел «прекрасную Элен». Ничего серьезного между ними не было: пару раз сходили в кино, поели мороженого в кафе. А потом папу послали преподавать физику в Монголию. Целый год они не виделись.
Мама была очень влюблена в папу, писала ему нежные письма. Когда он вернулся, они тут же поженились. Свадьба была скромная — ни фаты, ни традиционного пупса на капоте машины. На папе — скромный костюмчик в тоненькую белую полоску, на маме — коротенькое, до колена, платье.
Вскоре маму, еще студентку, пригласили петь на сцене Большого театра. Как солистке ей почти сразу дали квартиру рядом с зоопарком. Первое время папа ездил туда-сюда на «Красной стреле». У меня сохранилась их чудесная переписка: они писали друг другу, что скучают, строили планы на будущее, мама жаловалась, как трудно переносит беременность, как у нее отекают ножки. Она торопила папу с переездом в Москву.
И папе пришлось выбирать: ехать в Москву вслед за женой или остаться в Ленинграде, где у него уже была работа. Ему прочили большое будущее в физике, и, думаю, если бы не его брак, он добился бы в профессии гораздо большего. Но он пожертвовал своей карьерой ради мамы. И хотя у отца много научных работ, докторскую он так и не написал — не хватило времени. Папа дал возможность маме сделать карьеру. Недавно на вечере памяти мамы художник Шилов совершенно справедливо сказал: «Без Макарова Образцовой не было бы...»
Моих родителей очень многое связывало: оба ленинградцы, оба перенесли в детстве блокаду. Папа долго не мог есть кролика, потому что он похож... на кошку. А у мамы сохранилась с детства любимая игрушка Бобка, которого она вывезла из блокадного Ленинграда. Этого Бобку она брала с собой на все концерты как талисман. Бобка от времени сильно истрепался, пришлось ему пришивать вместо глаз пуговицы...
