Эта песня тогда гремела, ее часто крутили по телевизору.
Пресняков тоже ездил на гастроли, ради которых Кристина отпрашивалась с практики. Там, как мне кажется, между ними все и произошло. Никаких романтических подробностей я не знаю. Несколько раз он заезжал за Кристиной на машине вместе с приятелями — такими же длинноволосыми, в мешковатых свитерах и кожаных куртках. В школе говорили, что Кристина с Володей «дружат». О том, что они живут как муж и жена и Кристина часто остается в квартире Пресняковых-старших, я и не догадывалась. Не привыкла лезть в личные дела учеников. Тем более что Володя мне не нравился, казался чересчур избалованным. Даже удивительно, что они с Кристиной сошлись. Ей я, конечно, о своем отношении к Володе не говорила.
Считала, что не имею на это права, ведь совсем его не знала.
Чужая душа — потемки, особенно неокрепшая. Я-то думала, Кристине нравится мальчик из ее класса по имени Женя. В средней школе они даже сидели за одной партой.
— А я слышала о симпатии Кристины к однокласснику Олегу.
— Мне об этом романе рассказали журналисты. Я о нем не подозревала и думаю, что ничего такого в действительности не было. Может дружили, и все. Олег был добрым, компанейским, но без царя в голове и совершенно не самостоятельным, постоянно вляпывался в какие-то истории. После восьмого класса он из школы ушел, поступил в медицинское училище. Сразу закрутил любовь с девочкой постарше.
Мама переполошилась, позвонила мне: «Полина Григорьевна, Олег совсем от рук отбился, в голове одна любовь. Возьмите его, пожалуйста, обратно». Директор согласился, Олег вернулся в класс. Через год мама позвонила опять:
— Сын поздно возвращается из школы и на такси. Полина Григорьевна, что делать?
— Не давать денег.
— Он говорит, что у Пугачевых видак смотрит. Вы должны вмешаться.
Честно говоря, я не поверила. Домашние Кристины не позволили бы ей ночи напролет смотреть кино. Хотя помню, как однажды полкласса сбежали к ней с оперы «Евгений Онегин», которую мы слушали в Театре имени Станиславского и Немировича- Данченко.
Наказывать я их не стала, понимала, каким запретным плодом были для ребят только-только появившиеся в стране видеомагнитофоны. Просто попросила, чтобы в следующий раз меня предупреждали, все-таки я несла за них ответственность.
Олег в школе так и не доучился. Его отчим работал барменом в загородном ресторане, в доме водилась запрещенная в те годы валюта. В десятом классе Олега поймали милиционеры: то ли в «Национале», то ли в «Метрополе», то ли с долларами, то ли с черной икрой. Сейчас уже не вспомню. Вроде бы его втянули в фарцовку. Директор школы приказала: «Чтобы духу его в школе не было!» Аттестат Олег получал в школе рабочей молодежи, вскоре его мама развелась и увезла мальчика в Америку. На наш выпускной вечер его не приглашали.
