Можно быть самой высокооплачиваемой звездой Голливуда — и одновременно очень одинокой девушкой. Последнее время Дженнифер ощущала себя, по ее собственному признанию, в самом конце «длиннющего листа ожидания». И даже теперь, когда ей удалось найти возлюбленного, их отношения вызывают опасения у окружающих...
Дженнифер Лоуренс наконец-то нашла себе бойфренда. С тех пор как в конце прошлого года 27-летняя актриса, которой не слишком везет в любви, рассталась со своим возлюбленным, 48-летним режиссером Дарреном Аронофски — после того, как их совместный фильм провалился и у зрителей, и у критиков, — Дженнифер чувствовала себя одинокой. С 33-летним директором модной художественной галереи в Нью-Йорке Куком Марони ее познакомила близкая подруга. С тех пор парочку постоянно встречают вместе, но публично никто из них пока не объявляет о романе. Кук Марони окончил искусствоведческий факультет университета.
Он входит в узкий круг востребованных и популярных дилеров современного искусства и вхож в высшее общество Нью-Йорка. Знакомые рассказывают, что Кук при этом не сноб, не задирает нос, а с Лоуренс общается не потому, что ищет «богатую невесту». Говорят, он милый и приличный парень, любит вечеринки и ведет закрытую — только для избранных — страницу в соцсетях. Однако стоит вспомнить о неудавшемся браке Дженнифер Энистон с типичным представителем нью-йоркской богемы Джастином Теру. Они с самого начала были, что называется, из разных «песочниц». Вкусы, представления об образе жизни, разные интересы, образование и эрудиция — причины заведомо обреченных на провал отношений. Да и друзья Джастина не приняли калифорнийскую звезду в свой интеллектуальный круг. Поэтому судьба нового союза — барышни из Голливуда и богемного арт-дилера и ценителя искусства — не может не вызывать опасений. Но с другой стороны, роман Лоуренс с режиссером Аронофски, который подходил ей по всем параметрам, закончился разрывом. Так что, возможно, в этом случае все произойдет строго наоборот.
— Дженнифер, правда, что вы остаетесь друзьями со всеми своими бывшими?
— За редким исключением. У меня на этот счет есть своя теория. Я думаю, у меня не остается никаких горьких чувств и осадка, потому что я дурочка. Это очень просто! (Смеется.) Пусть я лучше буду дурой, чем затаю обиду на людей, которые были мне дороги.
— Правда ли, что вы расстались с Аронофски после провала его фильма «мама!», где сыграли главную роль?
— Чушь! Даррен вложил в эту работу всю душу, а я — свое тело, если так можно выразиться. Я знаю, как он старался и переживал. И мне в данном случае все равно, что думают критики. По мне, так это моя лучшая роль. Даррен заставил меня играть так, как я никогда не играла. Конечно, этот чертов пресс-тур измотал нас обоих. И когда в очередном городе очередной страны мы возвращались в номер отеля, я меньше всего хотела снова обсуждать кино. Но для Даррена каждая его работа — кровоточащая рана… Так что я его очень люблю и уверена, что мы еще вместе поработаем. Помню, как в него втрескалась. Буквально с первого взгляда. Такая искра пролетела — ух! А он месяцами сопротивлялся. Боялся разницы в возрасте. Но я девушка упорная — если верю, что оно того стоит, действую...
— Вы говорили, что спокойно относитесь к одиночеству и не гонитесь за случайными, ни к чему не обязывающими интрижками…
— Верно, случайные связи могут оказаться чертовски опасными. А я ужасная гермофобка: у меня патологический страх перед всякой заразой. Я даже не пожимаю руку незнакомцам и мало кому позволяю себя просто обнять.
— У вас шикарный дом в Лос-Анджелесе. Вы мечтали о таком в детстве, когда жили в маленьком городе в штате Кентукки?
— Проезжая мимо больших красивых особняков, я, конечно, мечтала жить в таком же вместе с родителями. Воображала себя дизайнером по интерьерам таких вот особняков, как мамина подруга. Но не верила, что сама стану владелицей чего-то подобного. Мои амбиции проснулись в 20 лет после первых успехов. Захотелось взлететь еще выше...
— Дженнифер, сейчас, после съемок в фильмах «Люди Икс», вы впервые за всю вашу карьеру позволили себе отдохнуть. Чем же занимаетесь?
— Сама себя, например, довожу до салона, где мне делают эпиляцию. (Смеется.) Я домоседка, предпочитаю никуда не выходить. Люблю посидеть с тремя ближайшими подружками у меня дома или в саду с бокальчиком вина. Подруги не позволяют мне «звездить». У нас равноправные отношения. Они ни за что на свете не станут, например, убирать за моей собачкой Пеппи. Но сунут мне в руку пакет, если я его по рассеянности забыла с собой взять. Это суперкруто. Мне и с соседями повезло. У нас маленькая деревня, все друг с другом общаются. Делятся всем, даже грудным молоком, клянусь! Вот недавно Зои Салдана за луком забегала. С Камерон Диас мы частенько катаемся на велосипедах. И никто не «сдает» ничьих секретов. Ох, я столько их унесу с собой в могилу — ужас!
— Вкусно готовить полюбили?
— К счастью, это потрясающе делает одна из моих соседок — хватает на всех вокруг, включая меня. Я и сама умею, но не люблю, если не ставлю перед собой цели впечатлить какого-нибудь парня. А для себя одной предпочитаю не плиту, а микроволновку. Не представляю, как это меня характеризует!
А еще я читаю. По утрам. Потому что вечером — время смотреть по телевизору мои любимые шоу и сериалы. Это святое. Тем более что по вечерам я не могу ходить на прогулку с Пеппи: вокруг полно койотов, они забредают и в мой сад. Сама, наверное, виновата. Разбрасываю в саду орешки — чтобы приманить побольше белочек. А койоты могут прийти на них поохотиться. В общем, планирую собрать оставшиеся орешки, как только вернусь из Нью-Йорка в Калифорнию.
— Какие эпитеты добавляют друзья к вашему имени?
— Чокнутая. Честная. Откровенная. Верная. Преданная друзьям. Вот вышла замуж моя подружка Эми Шумер, например. Дивная была свадьба. А я все прихожу к ним в гости, словно полноправный член их семьи.
— А в чем же вы «чокнутая»?!
— Еще в школе любила что-нибудь присочинить. Училась плохо, ну и поддерживала интерес к своей персоне. Однажды заявила, что у меня деревянная нога. Левая. То есть мне якобы ногу в больнице отрезали и приставили деревяшку. Даже прихрамывала. Все сочувствовали: «Ох, бедняжка Дженнифер!» А потом в школу пришла мама и разоблачила меня, мол, не было никакой ампутации... Родители сердились на меня за все эти истории. Могли закрыть перед моим носом дверь и какое-то время не пускать домой. А я их понимала и никогда не обижалась. Я бывала невыносимым ребенком.
— В 14 лет вы бросили школу и уехали в Нью-Йорк. Как же родители вас отпустили?
— Отправили со мной моего старшего брата. И хотя меня почти сразу заметил агент, поначалу все было чудовищно. Мы с братом жили в занюханном, убогом отельчике и не могли позволить себе даже посуду купить: мыли пластиковые стаканчики и тарелки по много раз, пока они не плесневели и не превращались в липкие ошметки. Фу!
— У вас с родителями хорошие отношения?
— Прекрасные. Они мне очень помогали, делали для меня все, что могли. Единственная тема, на которую я не могу говорить ни с мамой, ни с отцом, — мои парни. Папа не может спокойно относиться к тому факту, что у его дочки есть личная жизнь. И, кажется, предпочитает думать, будто я принимаю противозачаточные таблетки, чтобы избавиться от прыщей!
— После истории с хакерами, выложившими в Сеть ваши интимные фотографии, вы поклялись, что не станете сниматься в кино обнаженной. Но вот недавно в прокат вышла драма «Красный воробей», где вы сыграли русскую балерину-шпионку, и там более чем достаточно «обнаженки»…
— Поначалу я из-за этого даже отказалась от роли. Но сценарий мне понравился, да и режиссер Фрэнсис Лоуренс мне родной человек: он снимал «Голодные игры». Так что, поразмышляв, я все-таки согласилась. Моей героине приходится через все это пройти, у нее такая работа и судьба. В общем, я преодолела свои комплексы. А самое интересное, что эти съемки помогли мне излечиться от унижения, которое я испытала после всей той гадкой истории с украденными фото. Словно вернула себе чувство уверенности и власти. Перестала трепетать, стыдиться и постоянно об этом думать.
— Вас ведь еще, кажется, обвиняли в том, что не худышка совсем, а гордитесь своими формами…
— Это больная для меня тема. Когда я только начинала сниматься, на одном из кастингов нас выстроили в ряд и велели раздеться перед женщиной-продюсером догола. Она переходила от одной претендентки к другой, раздавая свои оценки. Меня раскритиковала, мол, я слишком толстая, чтобы получить роль. Я была оскорблена, высказала все своему агенту и всем, до кого смогла дозвониться. Но никто не захотел связываться с тем продюсером. Зато когда начинающие актрисы начинают качать права, на них наклеивают ярлык «трудных в общении», и никто не хочет с ними работать.
Сейчас, когда я знаю всех глав студий в этом городе, всех звезд, пытаюсь создать своего рода комитет помощи именно для случаев оскорбительного поведения на кастингах или во время съемок. И никому это больше с рук не сойдет, понимаете? Я вот не создана для диет, так бывает. Мало что может заставить меня по-настоящему голодать. Для «Голодных игр» меня просили сбросить вес, но как-то все обошлось без крайних мер. Единственный раз, когда я села на жесткую диету, — подготовка к роли в «Красном воробье». Ведь моя героиня — бывшая балерина, и я не могла выглядеть иначе, чем она, вечно голодная. Но как только закончились занятия балетом и танцами, я снова стала нормально есть — уже во время съемок. Потому что я реально не в состоянии работать по 12—13 часов в сутки на голодном пайке! Да я с ног валюсь! Раздражаюсь, злюсь, впадаю в истерику. Нет. Это все не для моей натуры. Ох, в Будапеште, где мы работали, я открыла для себя эти дивные колбаски. Их там на каждом углу продают. Во французской булке огромные такие колбаски с соленым огурчиком — объедение. Почти каждый день я их ела. И, конечно, поправлялась! По ходу дела и съемочного процесса. Но что делать?
— А были какие-то роли, о которых вы жалеете — что они вам не достались?
— Пожалуй, только о роли Алисы, которая досталась Мии Васиковской — в фильме «Алиса в Стране чудес» Тима Бертона. Я вообще обожаю все британское. И актеров, и режиссеров, и литературу, и английские мужчины мне тоже кажутся очень-очень привлекательными. (Улыбается.) Ну, немного досадно было, что не попала в «Сумерки». Но я тогда и не понимала, что это такое. И чем может обернуться для карьеры. Это еще в ту пору было, когда прыгаешь с одного кастинга на другой, как мартышка. И тебе дают пять страниц: «Ну давай, играй, мартышка!» Когда вышел первый фильм, я сказала «Вау. Это круто».
— Если бы решили создать свое реалити-шоу, какое бы оно было?
— Как это вы угадали? (Улыбается.) Я давно уже вынашиваю эту мыслишку. Хочу стать миллиардершей и создать свой собственный телеканал. У меня родилась отличная идея для реалити-шоу — «Остров, где разбиваются сердца». По-моему, я уже вполне созрела для этого этапа карьеры!
