«Прошло лишь несколько месяцев с момента моего расставания с Марком, и все внутри меня как будто умерло. Я чувствовала себя одинокой, несчастной и подавленной. Как я справлюсь со всем этим? Могу ли я вообще с этим справиться? Меня пугал и временами повергал в депрессию тот факт, что ответов на эти и многие другие вопросы у меня не было. И тут меня осенило», — говорит Дженнифер Лопес, голливудская мегазвезда, которая написала автобиографию «Настоящая любовь» (издательство «ОДРИ»).
Песня в подарок
Еще страшнее было осознавать, что, возможно, их никогда и не будет. Но я не могла не думать об этом в данный момент. Мне нужно было пройти через это до конца. Даже в самые тяжелые мгновения, когда я особенно сильно сомневалась в себе, мои дети во мне нуждались. Я просто должна была быть сильной.
Не знаю, откуда во мне эта черта, и уж точно не знаю, хорошо это или плохо, но перед лицом сомнений или глобальных перемен в моей голове всегда рождается сумасшедшая идея о том, что — не спрашивайте меня почему — я должна бросить вызов своим собственным возможностям и сделать то, чего раньше никогда не делала.
После прошедшего в глубоких раздумьях Рождества и новогодних праздников, из которых я постаралась взять все самое лучшее, я как-то лежала в кровати и смотрела в потолок. И тут меня осенило. В моей голове опять мелькнула одна из этих безумных идей. Я схватила телефон и набрала номер своего менеджера Бенни. Разговор звучал приблизительно так: «Бенни, я знаю, что хочу сделать», — сказала я. «Вот как?» — ответил он.
Тихим и решительным тоном, из которого Бенни понял, что на меня снизошло озарение, я произнесла: «Я должна отправиться в турне в этом году. Вот что нам надо сделать». «Ты серьезно?» — спросил Бенни. Он на минуту замолк. Он мечтал об этом уже долгие годы. Я ждала его ответа. «Хорошо… Давай так и сделаем», — наконец сказал он. «Здорово! — сказала я. — Давай так и сделаем».
Видите? Это всегда безотказно работало! Я больше не вспоминала о своей грусти, мои мысли со скоростью света унеслись в какое-то другое измерение, где я, бросая себе вызов, старалась построить «новую мечту». Мечту, охватывающую собой 5 континентов, 65 городов, 462 смены костюмов и 500 тысяч блесток и страз (я надеялась): мой самый первый в жизни мировой тур.
Несмотря на мнение большинства людей, я никогда раньше не устраивала гастролей такого масштаба. И более того, теперь я собиралась отправиться в путешествие, будучи матерью-одиночкой с двумя малышами на руках. Я понимала, что для достижения поставленной цели мне придется работать очень усердно, поскольку хотелось вырасти не только в профессиональном, но и в личностном плане.
Часть меня пребывала в некоем окаменении, поскольку всегда оставалась возможность, что что-то может пойти не так. Но другая часть все глубже погружалась в размышления. Обдумывая и планируя турне, я вдруг увидела перед собой совершенно чистый лист бумаги, на котором можно было нарисовать все, что только душе угодно. И как любой другой творческий процесс, это приносило одновременно приятное волнение и страх.
Незадолго до разрыва моих отношений мне позвонил Энрике Иглесиас с предложением записать дуэт. Он прислал мне текст песни, и мы записали композицию. Прослушав ее, он сказал: «Это с трудом дотягивает до хита. Если мы с тобой будем записывать песню, она должна просто взорвать все чарты. Отправляю тебе другой вариант». Он прислал мне песню под названием Dance Again («Снова танцевать»).
Прошло лишь несколько месяцев с момента моего расставания с Марком, и все внутри меня как будто умерло. Я чувствовала себя одинокой, несчастной и подавленной. Я не помню точные слова первоначального варианта песни, но в ней был следующий припев: «Я хочу танцевать… и любить… и снова танцевать».
Я могла думать лишь об одном: «О боже, ведь это именно то, чего я хочу. Я тоже хочу танцевать, и любить, и снова танцевать». Мне была нужна эта песня. Я переживала в жизни тот самый момент, когда тебе кажется, что ты уже никогда не сможешь быть счастливым. И строки этой песни стали отражением моих чувств. Я танцовщица — вот кто я на самом деле. Я чувствую себя счастливой, свободной и живой, только когда танцую.
И мне так хотелось вернуться к этим ощущениям, к этой стороне себя. Я хотела снова испытать счастье. Я хотела снова почувствовать любовь. И именно это дает музыка. Музыка — это отражение самой жизни и того, какой вы хотите ее сделать. И настроение этой песни… отражало именно то, о чем я хотела заявить всему миру. Это была моя песня. Проблема заключалась в том, что она была не моя, а Энрике.
Я сказала Бенни: «Энрике хочет, чтобы мы записали дуэт, но мне кажется, будет намного лучше, если я спою эту песню сама. Я ведь не могу просто взять и попросить его об этом, так?» Бенни ответил: «Ну, я могу. Давай я попробую с ним поговорить». Я не знаю в точности, что он ему сказал, но в конечном итоге Энрике отдал эту песню мне.
По воле случая завершающую часть турне по Америке мы проводили вместе с Энрике. Никогда не забуду открывающий гастроли концерт в Нью-Йорке. Увидев реакцию со стороны зала на песню Dance Again, после представления Иглесиас подошел ко мне. Он посмотрел мне в глаза и сказал: «Дженнифер, ты была права. Это действительно твоя песня».
Отдав эту композицию, Энрике преподнес мне величайший подарок. Музыка — это не просто песни, это твоя жизнь в качестве исполнителя. Во многом твои композиции отражают твое будущее. Я всегда верила и буду верить в это. В тот момент моего существования на каком-то подсознательном уровне я хотела снова танцевать, я хотела снова любить, поэтому мне было так необходимо спеть об этом.
Иногда мне кажется, что каждая песня, которую я когда-либо исполняла, была дана мне неслучайно. Каждая из них прозвучала в нужный момент. Получив такой щедрый подарок от Энрике, я снова это почувствовала. Как только я записала эту песню, все завертелось вокруг нее.
Мы выпустили новый альбом с лучшими песнями под названием Dance Again, и как только композиция вышла в эфир, она тут же заняла верхние строчки хит-парадов по всей планете. Идея была ясна. Мировой тур с одноименным названием уже не вызывал ни у кого сомнений.
