«Если и есть в моей жизни что-то, что заставляет меня трястись от гнева, то это история с ограблением моего дома, который был арендован Игорем. Когда я ее вспоминаю, мне очень тяжело придерживаться христианских идей всепрощения, ведь это все произошло на глазах моей Ариши! Она могла пострадать и погибнуть!» — говорит Анастасия Волочкова, экс-балерина и автор новой книги «Плата за успех» («АСТ»).
Ограбление. «Работали по наводке, вскрыли только сейфы»
Даже не знаю, с чего начать. Наверное, с того, что я всю жизнь мечтала о своем собственном доме. Может быть, это связано с тем, что у меня его никогда не было. Я знаю, что такое жить в коммуналке, потом скитаться по съемным однокомнатным квартирам, знаю, что такое потерять квартиру, где мы жили всей семьей и которую родители вынуждены были продать ради моего блага и остались обмануты.
Мы переезжали с одного конца Москвы на другой, меняя арендованные дома — пока не остановились в районе Лианозово и там прожили шесть лет. В общем-то, неплохо жили, особенно в последнем доме, хоть я и знала — я была знакома с хозяином — что Игорь постоянно задерживает арендную плату. Но в целом все было нормально.
Место это было тихое, мы там иногда даже двери не закрывали, полагаясь на камеру наблюдения. Домашнее хозяйство вела моя домработница, которая проработала у меня, наверное, лет девять. В этом же доме было много прекрасного, но также происходила большая часть наших с Игорем ссор в последние годы совместной жизни, особенно когда я поняла, что могу и не дождаться одолженных мною денег.
Часто я выходила из себя и напоминала о его расписках, которые хранила в сейфе. В рамках выяснений наших долговых отношений говорила Игорю, что я не дура, поэтому помимо моих украшений у меня тут в сейфах хранятся все его расписки, все векселя и все данные мне зачем-то ДДУ на строительство в Астрахани... Думаю, он это запомнил.
Когда мне стало окончательно ясно, что помощи в приобретении собственного дома я от Игоря не получу, решила рассчитывать только на себя и начала копить деньги на дом. И хотя я на Игоря больше не надеялась, все же продолжала ему доверять.
Поэтому, когда он стал убеждать, что хранить деньги в банке опасно — во время кризиса может всякое случиться — я ему поверила, забрала все сбережения из банка и стала держать их дома. Тем более он уверял, что опасаться нечего, у нас же камеры видеонаблюдения стоят, мы под охраной. Это потом оказалось, что у нас ничего толком не было — ни сигнализации, ни охраны, и даже эти камеры были фикцией, для самоуспокоения.
И вот у меня гастроли по Европе, двенадцать концертов, последний из которых был в Варшаве, как раз накануне Вербного воскресенья. И перед вылетом домой мне звонит мой PR-директор (та самая Наташа Никитина) и говорит, что в моем доме произошло ограбление. Мне сообщили, что ограбление произошло с разбойным нападением. Что у меня украли два сейфа с деньгами и всеми украшениями.
У меня был шок. (Сразу промелькнула мысль: а откуда кто знал, кроме Игоря, что было в сейфах?) И по чьей наводке это ограбление произошло? У меня чуть сердце не остановилось! Там же Ариша! Я еле смогла выговорить: «Что с дочкой?!» Слава Богу, с ней было все в порядке! Но что там вообще произошло, мне никто толком сообщить не мог, поэтому я места себе не находила, пока летела в Москву, а потом ехала домой из аэропорта, не зная, чего ожидать.
Когда я примчалась домой, там уже был Игорь, работали следователи, которых он сам же и вызвал, процесс шел полным ходом. Мне сразу сказали, что работали явно по наводке, грабителям нужны были только сейфы, больше почти ничего не взяли. Спросили, что было в сейфах, но поначалу даже вспомнить не могла, меня всю трясло, я бросилась к Арише, спрашивала, все ли с ней в порядке.
К счастью, после всех перипетий, которые я пережила в жизни, у меня появился иммунитет к стрессам, я довольно быстро пришла в себя и стала отвечать на вопросы следователей. Они спрашивали, что было в сейфах. Что ж, я перечислила — 320 тысяч долларов (все, что я успела накопить на дом), кое-какие документы, включая расписки Игоря.
И шкатулка со всеми украшениями — это были драгоценности, которые мне подарили за всю мою жизнь. Они опустошили один сейф, другой просто унесли с собой, но кроме этого они зачем-то украли два платья со стразами (из всего гардероба), раскидали все мои буклеты, книги, открытки — было так противно понимать, что они рылись в моих вещах!
Следователь, приглашенный Игорем, стал меня расспрашивать, кого я подозреваю, я пару предположений высказала, но как-то довольно бессвязно — меня все еще трясло от мыслей, что пережила Ариша. Тогда они стали расспрашивать, кто знал о сейфах, о том, сколько у меня дома денег, кому был известен код — ведь один из сейфов вскрыли прямо на месте. И вообще, зачем я держала дома столько наличных.
Я им ответила, что это был совет Игоря, заодно вспомнила, что в сейфе лежали его долговые расписки. Следователи при этих словах так многозначительно переглянулись, что меня как ледяной водой окатило. Не может быть! И видимо, все было у меня на лице написано, потому что они мне сразу прямо сказали: «Вот вам и вариант, кто мог все организовать».
Сначала это показалось мне откровенной глупостью. Не может быть, чтобы Игорь устроил такое испытание собственному ребенку. Но чем больше я думала, тем больше вспоминала какие-то неприятные детали. И то, что он забрал у меня три миллиона долларов, а при маме заявлял, что вообще теперь ничего мне не должен. И то, как его перекосило, когда я ему сказала, что его расписки лежат у меня в сейфах…
А потом всплыла в памяти одна недавняя история: мы как-то сидели дома на веранде, качались на качелях, а Игорь все искал свой кошелек и сердился, что тот куда-то запропастился. На следующий день я улетела на гастроли, так он позвонил и пожаловался, что кошелек так и не нашелся, а ему срочно нужны деньги. Сорок тысяч рублей.
Я ему посочувствовала и назвала код от сейфа, чтобы он там взял эту сумму, раз ему так сильно нужно. Он мне, конечно, ответил: «Спасибо тебе огромное, ты меня так выручила, скоро верну», — как обычно. Но, вернувшись с гастролей, обнаружила, что он взял из сейфа не сорок тысяч рублей, а вообще все, что там было. Я растерялась, спросила его, где деньги, а он мне ответил, что ему, дескать, нужны были, а мне сейчас не надо, вот он и взял.
И, как всегда, пообещал отдать через две недели. А в этом сейфе было 40 тысяч евро. Эти деньги он мне не вернул. А код от сейфа я менять не стала. Вот всю эту историю я следователям и выложила. Что с Игорем было! Он набросился на меня, затолкал в кабинет, швырнул в кресло и стал свирепствовать: «Ты назвала меня подозреваемым?!»
После ограбления я подняла свои самые высокие связи, и мне помогали в розыске преступников. Я предполагала, что Игорь привел своих следователей, на которых он мог иметь влияние и которых мог попросить не заниматься расследованием. Но воров нашли и посадили.
Это было непросто. На территории дома не было никаких мер безопасности: ни камер видеонаблюдения, ни сигнализации, ни тревожных кнопок, ни-че-го!.. И этого я Игорю никогда не прощу! Не позаботиться о безопасности дочери и ее матери!.. Так ему это было и не надо. У него была своя задача.
Так вот, спустя неделю после начала расследования позвонили представители структуры, в которую я обратилась, пригласили на встречу, развернули передо мной большую карту на двух страницах, где была напечатана схема незаконных действий компаний и финансовых махинаций Вдовина! Сотрудники сказали мне: «Просто посмотрите, с кем вы жили, Анастасия, с каким аферистом».
А еще: «Вот и ваши три миллиона долларов, данные Вдовину в долг. Только они выведены из ООО «Астрахань» вот сюда, в этот оффшор…» И показали мне на схеме движение этих денег. Они посоветовали написать заявление на Игоря, считая, что он должен нести ответственность за незаконные действия и вернуть деньги. Что мне оставалось делать? По справедливости надо было довести дело до конца…
Меня охватило чувство негодования за все, что сделал мне Игорь, и за все, что он у меня отнял. И я написала это заявление. Уже после первого вызова Игоря в прокуратуру он примчался ко мне с мольбой отозвать это заявление, сказал, что иначе у него будут большие проблемы. Вдовин обещал со мной рассчитаться. Я пожалела Игоря и вновь поверила ему на слово. Но это было наивной ошибкой.
Зачастую я сама поражаюсь своей доверчивости. Но не жалею об этом. Потому что отсутствие в человеке корысти и настоящая искренность — это очень ценные качества. И за это меня любят. И я всегда считала, что если у меня украли или меня обманули, то это не потому, что я дура, а потому, что я людям доверяла больше, чем они этого заслуживали. А Бог всегда воздает по заслугам.
