Описать новый фильм Жюлии Дюкурно тяжело. С одной стороны, «продает» он себя эпатажем: поэтому из многочисленных текстов с Каннского фестиваля запоминались «кричащие» заголовки о беременности от машины, жестокости и нарочитом бунтарстве. С другой, если чересчур концентрироваться на этом, лукавства не избежать — как это случилось с позиционированием фильма, который почему-то назвали хоррором.
На деле же «Титан» оказывается чем-то средним между мелодрамой и «историей взросления», рассказанной в сюрреалистичной манере, распространенной в современном авторском кино. Именно эта манера в ответе за налет скандальности, сопровождавших фильм с самого анонса конкурсной программы Канн.
Впрочем, Дюкурно не привыкать. Ее предыдущий фестивальный успех, черная трагикомедия «Сырое», в глазах киноманов быстро стал тем самым фильмом, на премьере которого людям становилось дурно. Когда же картина добралась до «простого» зрителя, оказалось, что по концентрации отвратительного фильм даже рядом не стоял с большинством представителей новой волны французского экстремального хоррора, прогремевшей в начале XXI века. Гораздо интереснее было, почему у главной героини, когда-то убежденной веганки, после жестокого университетского посвящения проснулась страсть к каннибализму.
Нечто подобное произошло и с «Титаном». Да, главная героиня тут несколько раз занимается сексом с автомобилями, но гораздо интереснее, почему молодой женщине с титановой пластиной в голове так неприятны люди, что она не только предпочитает им «бездушные» машины, но и вообще не прочь вставить шпильку в ухо не только мерзкому насильнику, но и ничем не провинившейся новой подруге.
В детстве Алексия попала в аварию, и ей в голову вставили титановую пластину. Уже тогда она проявила необычную благосклонность к семейному автомобилю и равнодушие к родителям. Сейчас же она работает танцовщицей на автошоу. Ей надо убедить посетителей, что машина — это нечто желанное, почти сексуальное. Алексия с этим отлично справляется.
Общаться с людьми у нее выходит хуже. Разговор с другой танцовщицей не задался, а безумный поклонник, догоняющий Алексию после рабочего дня, никак не хочет отставать и насильно целует. Впрочем, ничего такого, что нельзя было бы решить прицельным ударом шпилькой. Успокоения Алексия ищет в «объятиях» автомобиля, с которым ей до этого пришлось работать весь день.
Конечно, бесследно это не пройдет. На следующий день Алексия станет замечать легкое недомогание как будто при беременности, а попытка развлечься «по-человечески» не закончится ничем хорошим, так что очень скоро главная героиня пустится в бега
Уже во вступлении видно, что Дюкурно не говорит со зрителем напрямую. Сюжет в «Титане» — это набор образов и тем, который объединяет иносказательная логика, лишь условно помогающая сложить происходящее в единое повествование. Другими словами, не стоит ждать, что у происходящего будет стройное объяснение.
Мы не узнаем, как так получилось, что Алексия смогла забеременеть от выставочного автомобиля — это просто случилось. Скорее всего, титановая пластина сделала ее не совсем человеком — на это намекает подкожный металлический слой, который по ходу действия у нее проявляется. Но даже эта очевидная версия обречена остаться лишь одной из интерпретаций, потому что таковы правила. Сама Дюкурно вообще говорит, что «механика» произошедшего не имеет значения, и ей сложно не поверить.
Вскоре в фильме появляется и второй главный герой — Венсан, начальник пожарной бригады, у которого недавно пропал сын Адриан. Именно за Адриана пытается выдать себя Алексия, уходя от полиции, и Венсан ей подыгрывает. Оба они принимают негласные правила и пытаются наладить свою жизнь, неожиданно сблизившись друг с другом. При этом они практически не общаются, как будто боясь нарушить хрупкое равновесие. Дюкурно предлагает то же самое сделать и зрителю — зачем нужны лишние слова, если даже главные герои обходятся без них.
В сложившейся ситуации сложно игнорировать противопоставление естественного и навязанного. Алексия, которой поначалу приходится соответствовать идеалам феминности, вынуждена скрываться и притворяться кем-то другим. Венсан, в свою очередь, старается поддерживать конвенционально маскулинный образ, а ведь он, на самом деле, нежен и заботлив — это сразу видно по тому, как он относится к своему «сыну». Им обоим удается хоть как-то приблизиться к счастью, только отбросив притворство.
Притворяться в «Титане» приходится многим. Родители Алексии притворяются, что у них полноценная семья, чтобы лишний раз не разбираться в своих проблемах. Члены пожарной бригады Венсана притворяются, что с их начальником все хорошо. Когда один из них все же начинает подозревать Лжеадриана, хочется, чтобы ситуация быстрее замялась. Когда жена Венсана отказывается включаться в игру и обвиняет Алексию в манипуляциях, хочется, чтобы она оставила их в покое.
Мир «Титана» мрачный и часто фальшивый. Даже неоновые краски, без которых, конечно же, не обошлось, кажутся грязными и приглушенными — они будто стремятся, но не достигают восьмидесятнического идеала. На экране чаще всего вечер или ночь, люди выглядят подозрительно и всегда опасны, в частности и тем, что могут вызвать приступ неконтролируемой агрессии. И очень сложно представить, что здесь что-то может выглядеть по-другому.
Сознательно или нет, но Дюкурно переворачивает привычные тропы с ног на голову, вступая в полемику с вездесущим «мужским взглядом». Сексуальные танцы вокруг машин выглядят странно и отталкивающе — особенно в случае с Алексией, в движениях которой считывается боль и нестабильность. В то же время регулярные «мужские» вечеринки бригады пожарных, где, по идее, не происходит ничего из ряда вон выходящего, максимально эстетизируются, показаны подробно, словно удовлетворяя вуайеристские потребности.
Обнаженная женская натура, наоборот, максимально нейтральна и далека от объективации. Здесь много болезненности, страданий и шрамов. Тело представлено как враг, которому наплевать на обстоятельства — оно готово в любой момент подвести и предать.
Подводит телесная оболочка и Венсана, который регулярно колется стероидами, стараясь поддержать себя в форме, но это уже не так действенно. Единственный выход для него и Алексии — перестать бежать от себя и довериться другому. К сожалению, понимают они это слишком поздно.
Ближе к финалу весь визуальный эпатаж не то чтобы улетучивается — он становится второстепенен. Начинаешь ждать не очередного эпизода, оправдывающего жанр боди-хоррора, а сцены, где Алексия и Венсан скажут друг другу: «Мне не важно, кто ты на самом деле». Эта фраза должна прозвучать, иначе зачем это все. Но Дюкурно снимает свое собственное кино, и ему не обязательно следовать логике набивших оскомину сценарных правил, и никогда нельзя быть уверенным на все сто.
Как-то так получилось, что и чисто зрительски «Титан» вышел удачным. Можно сколько угодно сравнивать его с Кроненбергом и с «Автокатастрофой» в частности, и все же Дюкурно более человечна — забавно, ведь речь идет о фильме о последствиях любви к автомобилям.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
