Белорусское кино, как и многое другое на территориях бывшего (тогда – будущего) СССР начиналось не с производства, а с кинопроката – ну или, вернее, с его прототипа. Пионером, как ни странно, можно считать прусского антрепренера и режиссера Рихарда Штремера, одного из популяризаторов синематографа братьев Люмьер в России и странах-соседях. В 1900 году он открыл первый кинотеатр в Минске «Эден», где показывались диафильмы и, после перехода на более современное оборудование, немые картины – от знаменитого «Прибытия поезда» до хроникальных фильмов. Как раз на съемке хроники он и сделал себе имя, а заодно зародил будущую успешную отрасль белорусского производства – документалистику.
Любопытно, что с началом Первой Мировой Штремера, успевшего открыть россыпь кинотеатров в Беларуси и заняться рынком в Украине, Латвии, Польше и Российской Империи, как представителя вражеской державы, интернировали вглубь России – дальнейшая его судьба не известна. Однако именно он заложил основу для дальнейшего развития кинематографа в Беларуси – его сеть из множества небольших кинозалов работала и после войны. Однако довольно быстро пришедшее к власти новое руководство решило прибрать перспективные людские ресурсы к рукам – правда, в силу неопытности делало это крайне неумело: первые два кинооргана в Белорусской ССР, «Киноресбел» и «Пролеткино», были ликвидированы в силу убыточности, не проработав и года.
17 декабря 1924 года было создано Управление по делам кино при Народном Комиссариате просвещения БССР — «Белгоскино». С тех пор именно эта дата празднуется в Беларуси, как день рождения национального кинематографа. Правда, как такового его еще толком не существовало, если не считать многочисленных агитационных и научно-популярных фильмов, создававшихся по заказу в рамках «кинофикации», т.е. просвещения населения посредством кинематографа, в первую очередь живущего за пределами крупных городов, касательно дел в молодом государстве. Созданная в 1928 году первая национальная студия «Советская Беларусь» была перевезена в Ленинград из-за отсутствия технической базы, что привело к отчуждению белорусских режиссеров от родины – по сути, они стали «обслугой» интересов партии.
Хотя и там появлялись картины, связанные с национальной историей и колоритом – например, первая игровая картина «Лесная быль» (1926), героический эпос, посвященный борьбе белорусов с поляками в начале 1920-х. Он был снят на территории совхоза Прилуки под Минском и смотрелся, как «свой», хотя режиссером выступил петербуржец Юрий Тарич. В объединении национальных кинематографистов с ленинградцами был и свой плюс – работа бок о бок с опытными кадрами позволила белорусским постановщикам наработать опыт и обрасти необходимыми знаниями для съемки не только хроникально-документальных, но и игровых лент, и даже анимации. Правда, весьма специфической: ярчайший пример – «Советские игрушки», первый советский мультфильм, созданный знаменитым певцом революции Дзигой Вертовым на базе «Советской Беларуси», где желудок разожравшегося от обильной еды буржуя вспарывает кентавр-пролетарий.
В 1930-х на базе студии выходило бесчисленное количество фильмов, главной целью которых было установление определенной «пролетарской» идеологии, направленной на развитие сельского хозяйства и идеологической «промывки» мозгов. Наиболее яркие примеры – «Женщина» (1932) Ефима Дзигана и Бориса Шрейбера, посвященный судьбе крестьянки, решившей, вопреки осуждению сельчан, стать трактористкой во благо СССР. Или мрачная комедия «Искатели счастья» (1936) Владимира Корша-Саблина и Иосифа Шапиро, о еврейской семье, работающей в колхозе, один из членов которой, поддавшись мечтам о богатстве и достатке, предпочел пролетарскому труду нелегальный намыв золота. Получило развитие и детское кино – один из лучших фильмов того времени, «Концерт Бетховена» (1936) Владимира Шмидтгофа и Михаила Гавронского о двух подростках, втайне от взрослых научившихся играть на скрипке, пользовался огромным зрительским успехом. Трогательный сюжет завершался песней, сочиненной Исааком Дунаевским, со словами: «Хорошо в стране советской жить!».
В 1939 году студия была переведена в Минск, но почти сразу, с началом Великой Отечественной войны, переехала вслед за другими в Алма-Ату. Там был налажен выпуск хроники с полей сражений, агитпропа для поставки на фронт (вроде «Белорусских новелл» за авторством Юрия Тарича и Владимира Корша-Саблина). Примерно с этого момента в белорусском кино закрепился один прочный сюжетный троп, который не может выйти из него до сих пор – фильмы о партизанах. Вернувшаяся в окончанием войны в Минск студия получила новое название «Беларусьфильм» (которое сохранилось до сих пор), но в кинематографических кругах ее в шутку окрестили «Партизанфильмом», так много фильмов на эту тему было снято за все время ее существования. Самый известный и важный – «Константин Заслонов» (1949) Александра Файнциммера и Владимира Корша-Саблина, посвященный деятельности легендарной бригады, воевавшей с фашистами в Орше.
Первый расцвет белорусского кино пришелся на 1960-е годы. Тогда в национальной кинематографии значительно улучшились условия для производства: к «Беларусьфильму» в новом здании прибавилась Студия научно-популярных и хроникально-документальных фильмов в Минске, был учрежден белорусский Союз кинематографистов. Опять-таки, большая часть выходящих картин была посвящена войне, но от сугубо пропагандистских штампов кино переходит к осмыслению роли человека на фронте и вне него. Например, один из лучших белорусских фильмов в истории, «Я родом из детства» (1966) Виктора Турова по сценарию Геннадия Шпаликова, перед этим прославившегося за счет «Заставы Ильича» Марлена Хуциева. В нем речь идет о мальчишках, ждущих своих родителей с фронта – сама война остается за кадром, а ее последствия осмысляются глазами и наивно-идеалистичным умом подростков. Другой важный детский фильм – сказка «Город мастеров» (1965) Владимира Бычкова, одна из наиболее популярных лент того времени.
Начиная с этого времени, «детское кино» становится одной из конкурентоспособных областей: например, самая известная экранизация «Приключений Буратино» (1975) Леонида Нечаева была создана именно на «Беларусьфильме». Тогда же, в 1970-х, вышла экранизация знаменитой приключенческой трилогии детских книг за авторством писателя Анатолия Рыбакова: «Кортик» (1973), «Бронзовая птица» (1974) Николая Калинина и «Последнее лето детства» (1975) Валерия Рубинчика. Другая интересная область – экранизации произведений зарубежных писателей. Яркий пример – фильм по книге Роберта Пенна Уоррена «Вся королевская рать» (1971). С этим фильмом, кстати, связана любопытная история: режиссер и автор сценария Александр Гуткович по указанию «сверху» был отстранен от монтажа фильма из-за конфликта с исполнителем одной из центральных ролей, актером Михаилом Козаковым, вследствие чего в титрах вторым режиссером числится оператор фильма Наум Ардашников.
1980-е проходят под знаменем, пожалуй, самого известного белорусского и одного из самых известных в мире (и страшных) фильмов о войне в мире, вершина «партизанфильма» – драмы «Иди и смотри» (1985) Элема Климова о том, как выглядит война глазами ребенка. Его феномен был столь сильным, что после этого даже выдающаяся картина «Знак беды» (1986) Михаила Пташука о деятельности полицаев на оккупированных территориях прошла, так сказать, мимо кассы. В целом, 1980-е стали временем постепенного заката белорусского кино вместе с историей СССР. Последний фильм, выпущенный до развала страны, «Меня зовут Арлекино» (1988) Валерия Рыбалева, о жизни криминального авторитета в сельской местности, вслед за другими важными перестроечными фильмами («Маленькая Вера», «Астенический синдром») являлся предвестником кардинальных перемен в обществе.
1990-е стали самым нестабильным временем в истории белорусского кино – впрочем, в некотором роде можно сказать, что оно отчасти продолжается и по сей день. Начиная с 1994 года, когда Беларусь стала независимой президентской республикой, из кино начали постепенно вымываться финансы. В 2008 году действующий (на тот момент) президент страны Александр Лукашенко даже сказал, что тратить на кино бюджетные средства «нецелесообразно». В 2011 году он, правда, сменил гнев на милость, и 1 января 2012 года принял указ «О мерах по государственной поддержке и стимулированию развития кинематографии». Который, правда, кинематографисты раскритиковали из-за его очевидной первоначальной цели – цензуры: фактически, режиссерам запретили снимать кино, замысел которого (от идеи до состава съемочной группы) не утвержден с действующей властью.
Фактически, кинематограф, поддерживаемый государством, превратился в заказное творчество: «Следы на воде» (2016) Александра Анисимова о белорусской милиции, очередной фильм про войну «Следы апостолов» (2013) Сергея Талыбова, армейская агитка «Не игра» (2018) Дениса Скворцова, который, к слову, просил снять его имя с титров после того, как его не допустили до монтажа финального варианта. В таких условиях развилось новое «партизанское кино» – на этот раз вполне буквальное. Независимые кинематографисты, получая финансирование из сторонних источников (в том числе от иностранных инвесторов), снимали картины на свободные темы, которые редко попадали в кинотеатры, но принесли славу их создателям за рубежом – например, «В тумане» (2012) Сергея Лозницы. Подобное кино, правда, существовало и ранее, хотя и зачастую попадало под «санкции» правительства: например, экзистенциальная драма «Оккупация. Мистерии» (2003) Андрея Кудиненко, рассматривавшая феномен партизанства в годы ВОВ под критическим углом, попала в конкурс ММКФ и Карловых Вар, но была запрещена на родине.
Современное белорусское кино – достаточно значимая часть кинопространства на мировых кинофестивалях. Особенно стоит отметить традиционно сильную, с самого момента возникновения индустрии, документальную школу. Например, фильмы Андрея Кутило (например, «Стриптиз и война» 2019 года о взаимоотношениях ветерана ВОВ и его внука, работающего в стриптиз-клубе), Анастасии Мирошниченко («Дебют» о спектакле, поставленном в гомельской женской тюрьме), Максима Шведа («Чистое искусство» о художнике-абстракционисте, преследуемом властями) и других кинематографистов. Также немало славы достается белорусской анимации, которая в этом году отпраздновала юбилей, 50 лет со дня выхода первого мультфильма, выпущенного на «Беларусьфильме» – «Незнайка-поэт» (1971) Владимира Голикова. Мультфильмы одного из самых известных белорусских аниматоров Игоря Волчека («Как лиса волка судила») собрали уйму призов на ведущих фестивалях мира – от Германии до Японии.
Но и с художественным кино тоже небезынтересно. Один из самых известных белорусских фильмов – «Выше неба» (2012) Андрея Курейчика, созданный при поддержке ООН, о музыканте, больном ВИЧ, не имел премьеры на родине, но с успехом прокатился по зарубежным фестивалям. Важнейший белорусский фильм последних лет – «Хрусталь» (2018) Дарьи Жук, получившей образование в США и частично снятый на деньги американских инвесторов. Он осмыслял наследие 1990-х в неожиданном ключе и даже выдвигался на «Оскар» от Беларуси, но, увы, не вошел в шорт-лист. Стоит также отметить и «молодую белорусскую волну» режиссеров до 35-ти лет. Они пользуются неформальными средствами и часто снимают свое кино «на коленке», из-за чего оно выглядит особенно искренним и изобретательным. Примеры: «Сашин ад» (2019) Никиты Лаврецкого (к слову, целиком снятый на VHS-камеру), «II/Два» (2019) Влады Сеньковой, «Запретная зона» (2020) Митрия Семенова-Алейникова, «Завтра» (2017) Юлии Шатун. Часто молодые кинематографисты работают друг с другом – как в «Драме» (2019) совместного производства Никиты Лаврецкого, Юлии Шатун и Алексея Свирского.
В нынешнем виде кинематограф Беларуси делится ровно на две части. Условное «государственное кино», не имеющее практически никакого успеха; хороший пример – попытка сделать национальный блокбастер «Код Каина» (2015) Уильяма Де Виталя, с зарубежными актерами, с треском провалившаяся в прокате, собрав всего $20 тысяч от бюджета из госказны в $2 миллиона (т.е. 1/100 вложенных средств). И противостоящее ему независимое кино, создаваемое в обход официальных формальностей, которое умудряется не только попадать в кинотеатры, но и собирать там деньги и даже окупаться: только представьте себе, что самый успешный фильм белорусского проката – «Гараш» Андрея Курейчика, собравший в прокате $15 тысяч – в три раза больше своего бюджета (!). Пожалуй, эти цифры очень показательны. Национальный кинематограф Беларуси, безусловно, полон талантливых кадров и нуждается в поддержке и развитии, но, учитывая ситуацию в стране, рассчитывать на это в ближайшее время не приходится.
