Судьба шагает длинными шагами, одновременно играя множество партий. Теперь с высоты лет я вижу, с каким юмором иногда связываются дальние узлы. В 1975 году я был направлен служить в военно-транспортную авиацию борт-переводчиком в город Псков. Как мне тогда казалось, это был шаг назад. Мне был 21 год, и я не понимал хитрого замысла реальности. После окончания института иностранных языков в Нижнем Новгороде я вместе с несколькими выпускниками нашего вуза был вызван в 10-е управление Генерального штаба Министерства обороны СССР. В институте была военная кафедра, после четырехлетнего курса военной подготовки мне присвоили звание лейтенанта. В кабинет с дубовой дверью вызывали по одному. За столом сидел подполковник. Лицо у него было загорелое, или, как говорили, дубленое, взгляд прямой и ясный. Две длинные вертикальные складки на скулах я связал с волей, решимостью и действием. Он был краток: «Мы планируем направить вас для выполнения важной государственной задачи в Танзанию сроком на два года. Вы согласны?» Мы уже знали от руководителей военной кафедры института, что нас должны направить на работу в Африку. Я не хотел туда ехать и думал отказаться. Однако переменил решение. Мой двоюродный брат Геннадий Петрович, который в то время преподавал географию, сказал мне, что есть три страны в Африке, которые стоит увидеть: Танзания, Кения и ЮАР. «Если предложат одну из этих стран, соглашусь», — решил я. Было стойкое убеждение, что не предложат. В голове я выстраивал планы гражданской жизни, хотел заняться синхронным переводом. Но когда я услышал заветное «Танзания», не колебался. «Да, — сказал я, — согласен». Но это был только шах в комбинации «мат в два хода». «Очень хорошо, — сказал полковник, — но есть одно обстоятельство: место в Танзании освободится только через два года. Эти два года предлагаю вам провести с пользой для Отечества и для себя — послужить в армии Советского Союза». У меня дух захватило от такого оборота. К этому я не был готов, пользы для себя не видел и «терять» два года не желал. Подполковник сделал решающий ход: «Это условие того, что место в Танзании за вами сохранится». Мат. «Хорошо, принимаю», — отвечал я, не зная, как стянуть края разверзшейся пропасти в груди. Но оказалось, что жизнь только что повернулась ко мне своей волшебной стороной. В эту же часть были направлены мои друзья по институту, с которыми я учился в одной группе: Женя Павлов, Юра Бухаров, Саша Алексеев, там я познакомился с Борей Гринем, он играл на гитаре, сочинял песни, пел. Сколько интересного я увидел, какое разнообразие лиц, характеров, типов поведения, наконец, опасные и аварийные ситуации! Ценнейший опыт! Мы летали по Западной Африке в составе военных экипажей, осуществляя радиообмен, необходимый для выполнения полета: летчики тогда не знали английского. Между полетами были перерывы, в полку нас никто не трогал, мы сидели в комнате то в штабе полка, то в общежитии, играли в шахматы и философствовали. Раз я проходил по коридору штаба, старушка уборщица, размахивая шваброй, недовольно проворчала: «Кажный день — песок и песок. Кажный день. Откуда берут? Ногами столько не натащишь. В головах, что ли, песок? Из них и сыпется». Я посмеялся «необразованным» сетованиям старушки. Прошел, забыл. Через два года подполковник сдержал слово, я был отправлен в Танзанию. Полгода жили на Занзибаре. Потом перевели на материк, в район озера Виктория, в городок Мванза. Некоторое время жили в гостинице. В ящике прикроватной тумбочки лежала книга. Я взял — Библия! Я испытал волнение. Это была запрещенная в СССР книга. На следующий день я уединился и открыл первые страницы Ветхого Завета. С каждой строкой я чувствовал нарастание трепета. От соприкосновения с неведомым и хруста ломаемых границ. Нынешний читатель далек от таких ощущений и улыбнется моей наивности. Нет ограничений — нет и счастья их преодоления. Тогда, до момента первого прикосновения к этому документу, я был убежден, что человек произошел от обезьяны. Я не знал другой версии. Это была ни с чем не сравнимая, новая. Там, где мне думалось, что уже все было ясно и до конца вычерпано, просто некуда двигаться и нечего открывать, вдруг засветился узкий проход, ведущий в огромный мир. С простыми словами «и создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою». Из праха земного. Из того же песка. Смешно. Старушка жалуется, что из людей сыплется песок, что он в голове. Но есть и другое — «дыхание жизни и живая душа». От Бога. Если бесконечен в своем потенциале Б ог, то и творение его «по образу и подобию» не конечно, безгранично. «Человеческий организм — это вселенная», — обронил Алексей Матвеевич Оловников, создатель двух теорий старения. Первая — теломерная —теория объясняла старение клетки недорепликацией концов (теломер) хромосом, при каждом делении хромосомы сокращались, клетка старела и наконец погибала. Позднее Оловников предложил другую теорию — редусомную, где основной причиной, ведущей к старению и смерти, называется существование таинственных часов в организме. Тут я и узнал, что в человеческом мозге есть кристаллики, напоминающие по форме и составу песок. Он так и называется — «мозговой песок», содержится в шишковидной железе, или эпифизе. В сосудистой ткани желудочков мозга, в паутинной и твердой оболочке. Назначение песка всегда было окружено тайной. Оловников нашел объяснение. Вот оно: «Песчинки эти... всегда оставались загадкой. Я нашел им место в пейсмекерной (задающей шаг) части пожизненных часов организма. Периодически смещаясь относительно клеточных структур эпифиза мозга, они участвуют в генерации периодически повторяющихся изменений активности определенных клеток мозга. И вместе с ними обеспечивают ритмический ход этих часов организма, контролирующих сначала его развитие и созревание, а затем, продолжая тикать, увы, влекут в пучину старения». Старушка. Песок на полу. Тело из праха-песка. Песок в шишковидной железе. Неизвестные часы в человеческом мозге. Песочные часы. Песок сыплется. За всем этим кроется кто-то очень веселый и остроумный.
На руках много участков, которые заведуют временем. Лето «контролирует» безымянный палец. Нижняя фаланга — август, серединная — июль, верхняя — июнь. Безымянным пальцем другой руки энергично и многократно (минимально — 1 минуту) двигая в обратновременном направлении — от августа к июню, растянем август, замедлим «падение песка» в сентябрь (рис. 2, стрелочки указывают направление движения по безымянному пальцу).
