Из тех, кто живет рядом с нами, ездит на том же транспорте, ест ту же пищу, слушает те же новости, дышит тем же воздухом, кто-то обязательно проживет долго. Но кто? Долгожитель, пока не проживет долго, никак не отгадывается, не узнается. Он до времени человек-невидимка. Невидимый — потому что особенный. Ни на кого не похож, никого не повторяет, и именно потому его заранее не выделить. Мы типичное подмечаем, а это не типичное. Что-то совершенно и постоянно новое. Может быть, какое-то вообще — другое. Мы уже говорили, нас не то долгожительство влечет, от вида которого охватывает квадратный ужас, как Лев Николаевич заметил, правда, по другому поводу. Нет. Но долгожительство милое, розовощекое, стройное, подтянутое, которое после пенсии только начинается. Еще не сыграло партию. Еще только готовится оторваться. Тут весьма кстати бесплатный проезд и какое-никакое финансовое вспоможение от государства. Долгожительство — вещь запутанная, сложная. Ученые, вооруженные ножичками, пилочками, очочками, хитроумным железом кусают — не раскусят. Смотрят — и не видят. Потому что пока вынуждены идти в другую сторону. Не от понимания, а, так сказать, от тела. Если мы не имеем понятия, как работает мобильный телефон, мы его можем измерять, взвешивать, растворять в спирте и кислоте, разымать на части и бесконечно искать, где же сидит человек, с которым мы говорим, в какой именно детали. Так вертят, мнут, рассматривают со всех сторон организм долгоживущего, наконец разбирают до ДНК в попытке установить, где именно спрятан долгожитель. Рано или поздно найдут, отыщут и будут «печатать» нам долгожителей, эта тайна падет. Но пока ни на нижних этажах, ни на верхних нет промышленной ясности. Где-то рядом, слышно, играет музыка, но где сидит оркестр — не понятно. Никак нет прохода в зал. Все не туда заходишь. Не той дверью. Тайн полно. От того рождаются фантастические иногда гипотезы. Рассказал мне один приятель, я подивился, до чего может дойти изощренный разум. Гипотеза молчуна. Хотя лучше ее назвать — лексического топлива. Долгожители молчат. Мало разговаривают. Те, кто молчит, доживают до глубокого возраста. А ключ в том, что миропорядок поддерживается словами. Движется вперед на словах. Питается словами. В строго определенный момент должны быть произнесены определенные слова, каждое ложится в некую ячейку, и мир продолжает катиться дальше как бы на колесиках слов. Люди произносят слова — не все они требуются Вселенной в данный момент, а только одно какое-то заветное слово, стоит его человеку сказать, как он свою жизнь отдает жизни мира. Каждый живет для одного-единственного слова, которое нужно миру в его тайном существовании, и как он его сказал, он умирает. Пока не сказал — жив. Долгожителям удается промолчать в «нужный» момент , оттого они и живут долго. Но стоит им выговорить необходимое для мира слово — они умирают. Поэтому надо не многословие практиковать, а помалкивать, чтобы ненароком не обронить действительно последнего слова. Предположение совершенно людоедское и сгодится разве что для какого-нибудь жуткого фильма, когда действительно сон сценарного разума рождает телевизионных чудовищ. Другое предположение связано с количеством дыханий. Есть будто бы некое количество дыханий, предписанное для людей. Издышал ресурс — и до свидания. А долгожители наделены способностью дышать реже, оттого срок их пребывания сильно увеличивается. Если так, то тогда надо считать, что всем присвоено, отведено равное количество вдохов и выдохов. Тогда это имеет смысл. Но сюда не очень вписываются люди, умершие в детстве. А если каждому дается свое количество дыханий? Личное, для него и только. Кому меньше, кому больше, а кому-то столько, что с какой скоростью ни дыши — все не кончается. Отсюда надо бы знать наперед, сколько дыханий дано лично каждому, тогда и экономить. Однако личное число дыханий — если мне не изменяет память — пока никому не удалось установить. Эта идея, кажется, идет от йоги или от какого-то ведического знания о заданном числе дыханий. Йога — вещь мудрая, и, возможно, тут и есть некая сермяга, но она так вплетена в лишнее и неясное, что не распутаешь. Так или иначе, но в йоге есть раздел, занимающийся дыханием, где учат правильно делать вдохи и выдохи, и, наверное, все согласятся, что дышать правильно лучше, чем неправильно. Поскольку мы понимаем, что дело не столько в количестве дыханий, сколько в качестве. Техники наилучшего дыхания есть и в пении, которое, как мы думаем, помогает прожить дольше. Красивый звук оказывает благотворное резонансно е воздействие, а правильное дыхание позволяет произвести красивый звук. Певцы, желающие достичь высот в исполнительском мастерстве, должны иметь правильную постановку дыхания. Если певец не может достаточно долго удержать длинную ноту или обрывает фразу на середине, потому что ему не хватило воздуха, — это показатель, что он дышит неверно. Оказывается, и голос раскрывается до конца при правильной технике дыхания. Хотя никто не изучал, как именно дышат столетние люди, сохранившие ясность ума, приятную внешность и подвижность членов, но вполне возможно, что у них преобладает глубокое брюшное, или диафрагменное, дыхание. А может быть, тут совсем просто — они дышат с удовольствием, наслаждаясь чистым воздухом, который Бунин назвал одним из видов счастья, и это помогает им пропеть мелодию долгой жизни.
Мы с вами знаем, что у нас на ладони есть точка долголетия, о которой мы не должны забывать и должны регулярно стимулировать эту зону, которая находится под средним пальцем (рис. 2, красный круг, стрелочки — направление движения пальца). Безымянным пальцем в течение минуты делаем энергичные круговые надавливания в эту зону. Во-вторых, простимулируем тем же безымянным пальцем и таким же методом центр дыхания, расположенный в центре 1-го поля (рис. 2, синий круг, стрелочки — направление движения пальца). Будем дышать и помнить о драгоценности каждого глотка воздуха.
