«Ты можешь определить по лицу этого человека, что он трижды женат?» — «А кто это такой?» — «Как? — вскричал Слава. — Ты не знаешь Отто Юльевича Шмидта?» — «Обижаешь. Помнишь, в «Золотом теленке» Бендер, в блистательном исполнении Сергея Юрского, представился сыном лейтенанта Шмидта?» Слава довольно удачно изобразил лицо человека, охваченного сожалением при виде неизлечимо больного. «Шмидт, о котором говорил Бендер, — это Петр Петрович Шмидт, офицер, возглавивший восстание на крейсере «Очаков». Он — герой революции 1905 года. А на этой работе Нестерова изображен Отто Юльевич Шмидт — ученый, математик, географ, геофизик, астроном, исследователь Памира, один из организаторов освоения Северного морского пути. Руководитель экспедиций на «Седове» в 1929— 1930 гг., «Челюскине» в 1933—1934 гг., государственный деятель, вице-президент Академии наук СССР». — «Ну, хорошо! — сказал я. — Отто Юльевич — великий человек. А ты сразу — можно ли узнать по лицу, сколько раз женился? Ты лучше расскажи о его делах!» — «Первое образование — математическое. Родился в Могилеве в 1891 году. В семье говорили на трех языках: русском, латышском, немецком». — «Почему?» — «Отец был немцем, мать латышкой, а жили в России, так что все логично. Отец служил в Могилеве и Одессе мелким торговым служащим. В семье было еще четверо детей. Жили бедно, трудно было дать всем детям приличное образование. Из всех самые большие надежды подавал Отто, он тянулся к знаниям. Был ярким, сообразительным ребенком. На семейном совете решили, что образование получит Отто. Шмидт учился в Могилеве, потом в Одессе. Занимался самообразованием, сверх школьной программы читал классиков, учил иностранные языки — кроме обязательной латыни, добился у директора гимназии разрешения изучать еще и древнегреческий. В 1907 году Отто продолжил учебу во 2-й киевской классической мужской гимназии. Окончил ее в 1909 году с золотой медалью. Поступил в Киевский университет на физико-математический факультет. После окончания за проявленные успехи его оставили при университете. Его отличали широта научных интересов и стремлений. Отто Юльевич разрабатывал космогоническую гипотезу образования тел Солнечной системы в результате консолидации околосолнечного газово-пылевого облака. Он организовал издание Большой Советской энциклопедии, стал ее главным редактором. Обладал выдающимися организаторскими способностями. Шмидта влекла Арктика. В 1929 году он возглавил экспедицию на ледоколе «Седов», целью экспедиции было создание на Земле Франца Иосифа первой научной станции. Шмидт стал директором Всесоюзного арктического института. В 1932 году под руководством ученого на ледоколе «Сибиряков» экспедиция прошла от Архангельска до Тихого океана за одну навигацию. В 1933 году Шмидт возглавил экспедицию на «Челюскине». — Слава остановился: — Ты, конечно, хочешь узнать, кто такой Челюскин?» Я сделал несколько неопределенных жестов. «Немного ликбеза: Челюскин Семен Иванович — русский полярный мореплаватель, родился в 1700 году, прожил до 1764-го. Открыл самую северную точку континентальной Евразии, которая теперь — мыс Челюскин. Усвоил?» — «Вполне». — «Так вот, по плану неледокольное судно «Челюскин» должно было пройти Северным морским путем, выполнить обширную научную программу и на обратном пути сменить состав научной станции на Земле Франца Иосифа. Однако «Челюскин» был затерт льдами и раздавлен. Экипаж едва успел высадиться на льдину. Полярников спасали всей страной. В 1937 году Шмидт подготовил первую советскую дрейфующую станцию «Северный полюс-1». По его инициативе был организован Институт теоретической геофизики АН СССР. Отто Юльевич основал московскую алгебраическую школу и руководил ею в течение многих лет. Был удостоен звания Героя Советского Союза, награжден орденами и медалями. Умер 7 сентября 1956 года». Слава посмотрел на меня. «Теперь по твоему делу, — сказал я, — думаю, по лицу достоверно установить количество браков нельзя. Можно сделать более-менее удачные предположения. Если лицо волевое, сильное, то, скорее всего, будет несколько браков, и то не факт». — «А руки нам могут помочь?» — «Могут. Во-первых, мы видим достаточно хорошо развитый большой палец правой руки, что говорит о социально проявленной личности, об организаторских способностях и о том, что это сильная личность. Ногти немного округлой формы, что свойственно широкому кругозору и стремлению к путешествиям. Думается, Нестеров мог бы сделать его пальцы более широкими, так как для того, чтобы выносить тяготы северных экспедиций, ну жна недюжинная физическая сила, мощное здоровье, что и выражают более широкие пальцы». — «Но ты говорил, что руки могут уточнить количество браков?» — «По линиям на ладони можно определить количество жен. Но линий у нас нет. По внешним контурам рук сделать этого нельзя». — «А что можно сказать по лицу?» — «Квадратная линия волос указывает на смелый, свободолюбивый, независимый характер. Борода здесь оттеняет эти свойства, слегка намекая на патриархальность. Лицо продолговатое, что указывает на врожденную культуру и благородство. Брови углом — вспыльчивость, активная эмоциональная реакция, гнев, строгость, дисциплина, требовательность. Нос, четко очерченный, узкий и прямой, выдает умного математика и умеренного аскета, активную волевую натуру. Отто Юльевич ясно, точно и логично формулировал свои мысли. По-моему, уголки рта опущены, это выражение горечи, пессимизма». — «Это вряд ли, — возразил Слава, — как пессимист мог начать осваивать Северный морской путь?» — «Пессимизм делу не мешает. И к тому же может относиться к другим вещам, например, к возможности прожить гармонично в браке с одним человеком. Теперь взгляни: на левой руке явно обозначено расстояние между указательным и средним пальцами, это указывает на независимый характер и стремление к одиночеству». — «Я понимаю, — протянул Слава. — Это отшельник. Такие не очень подходят для семейной жизни. Он может на неделю запереться в кабинете, чтобы написать доклад, или отправиться на несколько месяцев в полярную одиссею». — «Я думаю, тут не одиночество отшельника, а одиночество первопроходца. И еще одно наблюдение: лицо у него — треугольной формы. Это выражение стихии огня. Его сердце горело так, что плавился не только лед Арктики, но и женские сердца. Его было слишком много для одной женщины». — «Что ж, — закивал Слава, — очень может быть».
