Когда в прессе появились сообщения о романе Зендеи и Тимоти Шаламе, поклонники были в восторге. Отличная пара, оба молоды, талантливы, амбициозны и прекрасно подходят друг другу. Папарацци застукали их в магазине товаров для дома, и тут же разлетелась версия об обустройстве совместного гнездышка.
Вопреки ожиданиям, ни Зендея, ни Шаламе не давали комментариев. Лишь однажды Тимоти сказал, что его партнерша по фильму «Дюна» ему как младшая сестра и отношения у них чисто дружеские. Журналисты сочли это высказывание шаблонным и вспомнили, как эти же слова говорили и другие приятели Зендеи — Том Холланд и Джейкоб Элорди. Актриса таинственно хранила молчание, поддерживая интригу.
Особенный ребенок
Когда родителей Зендеи попросили прийти вдвоем на разговор к воспитательнице детского сада, оба переполошились: в чем, собственно, дело? Для Казембе Аджаму дочь была шестым ребенком, пятеро родились в предыдущем браке, и некоторые из них уже обзавелись своими детьми. Для Клэр Стормер ребенок был первым и очень желанным. Она родила Зендею в тридцать пять и души в ней не чаяла. Малышка была хорошенькой, в ней смешались немецкая, ирландская и шотландская кровь матери, нигерийские, македонские и исландские корни отца. Девочка прекрасно развивалась и не создавала родителям проблем.
«Дело в том, что Зендея не контактирует с другими детьми, — ошарашила родителей воспитательница после дежурных приветствий. — Она словно живет в своем мире, ей никто не нужен. Игрушки, книжки, окно, в которое можно смотреть. Но социальная адаптация необходима, поэтому я предложу вам оставить дочь в этой детсадовской группе еще на год. А также посетить вместе с ней ряд специалистов, которые точно смогут диагностировать, есть ли отставание в развитии».
Домой Казембе и Клэр возвращались в молчании. Оба — преподаватели со стажем, перед их глазами проходят десятки детей ежедневно. Неужели они упустили собственную дочь? Конечно, родители отмечали в ребенке чрезмерную скромность, даже робость, но относили это к возрастным особенностям. Выходит, ошибались, и ситуация может быть серьезнее, чем они думают.
С того дня началась суматоха. С Зендеей работали педиатры, психологи, неврологи, и никто не находил отклонений. Да, девочка очень застенчива, но, скорее всего, органических нарушений нет. Просто необходимо создать условия, чтобы она раскрылась, преодолела барьер во взаимодействии с другими и смогла коммуницировать, как все остальные дети, — легко и непринужденно.
Родители разработали план: уделять ребенку максимум свободного времени и записать ее во все возможные творческие кружки, где нужно как-то проявлять себя публично. Клэр обожала искусство, часто ходила на выставки и в музеи, в доме всегда звучала музыка. Каждую свободную минуту она проводила с дочерью, везде брала ее с собой. Специалист по работе с младшими школьниками, она любила свою работу, умела объяснять и только радовалась, когда Зендея вдруг начала сыпать вопросами. Казембе преподавал физкультуру, прекрасно понимал, как важно физическое развитие, и занимался с дочерью спортом. Пробежки, прогулки, игры со старшими братьями и сестрами — это был их совместный досуг. За несколько лет Зендея развила выносливость и гибкость, легко садилась на шпагат, вставала в мостик из положения стоя.
Кружков для детей в Окленде было достаточно, и Зендея начала петь, танцевать, декламировать, лепить из глины... Постепенно ситуация менялась. Девочка по-прежнему предпочитала проводить время наедине с собой, в своей комнате, но уже не так пугалась необходимости взаимодействовать с другими. Когда в шесть лет она и двое ее школьных друзей поставили спектакль в рамках «Месяца черной истории», Клэр и Казембе наконец выдохнули: неужели получилось?!
Родители готовы были оказывать всестороннюю поддержку. На школьном вечере Казембе даже выходил на сцену с дочерью, чтобы спеть песню вместе, хотя его вокальные данные оставляли желать лучшего. Но Зендея чувствовала себя гораздо увереннее в его присутствии, и он пел, стараясь попадать в ноты, радуясь, что дочь на сцене, а не тихо сидит в углу в одиночестве.
