Анна вышла за разночинца Владимира Николаевича Образцова, ставшего впоследствии академиком, именем которого названа одна из московских улиц. Елена же забеременела от небогатого татарина Абдулы, артиста, который, несмотря на безумную любовь к девушке, отказался жениться — вера не позволяла. Елена пошла к священнику посоветоваться как быть. Тот отправил ее в архивы изучить родословную и, возможно, найти кого-то из мусульман. И она нашла хана Мансура, который бежал на Русь и принял православие. Вот это — предки Цыганова. Его отец — один из сыновей тети Софы. Нам с Женей интересно сделать совместный проект, посвященный истории рода. Конечно же театральный.
— Сергей Владимирович прожил девяносто лет. Ясный ум и бодрость он сохранил до конца?
— Да. Посмотрите последнее интервью деда, которого он очень ждал, но не успел увидеть. Оно вышло на следующий день после смерти дедушки, в мае 1992-го. Там был такой вопрос:
— Вы жили в сложные времена. Родились в царской России, помните революцию, войны. Какое время считаете самым тяжелым?
— Настоящее. Не представляю, как мы будем жить теперь все отдельно друг от друга — мои друзья грузины, узбеки, армяне...
Он был мудрым человеком, прекрасно понимал реальность и принимал ее. Когда в Грузии коллеги-актеры буквально голодали, весь наш театр собирал продукты и переправлял в Тбилиси. Гречку, тушенку... Так же слали посылки после землетрясения в Ташкенте.
— Если была б возможность, о чем спросили бы деда?
— Количество вопросов — огромное! Казалось: еще спрошу, еще поговорим... И вот уже нет никого — ни дедушки, ни мамы. Но вот что интересно: практически по любому поводу я приблизительно понимаю его ответ. Многие его прогнозы оказались точны.
В своей книге «Эстафета искусств» он пишет о том, каким будет театр XXI века: «Театра не будет. А что? Зрелище!» Действительно, сегодня зрители хотят именно зрелища, психологический театр стал уделом избранных.
— Сергей Владимирович жил в трудное время. Как вам кажется, он был счастлив?
— Знаете, как он понимал счастье? Если вы пройдетесь по этапам собственной жизни, поймете, что он прав: «Счастье — это быть нужным. Почему мать невесты плачет на свадьбе дочери, уткнувшись лицом в оливье? Потому что боится быть теперь ненужной...» Сергей Владимирович безусловно был счастливым человеком. Он всем был и остается нужен.
