Сама Деми, к счастью, сумела преодолеть неконтролируемую тягу к еде, заодно поклявшись себе после развода ни за что не возвращаться к алкоголю. Вместо сеансов психотерапии собирала кукол, строила для них дома и спальни. Однажды специально для знаменитости ночью открыли детский магазин и актриса провела там с дочками несколько часов. Ее коллекцию, насчитывающую более двух тысяч кукол, признают одной из самых ценных в мире.
В 2003-м Деми приехала в Нью-Йорк рекламировать фильм «Ангелы Чарли: Только вперед» — свою первую киноработу после нескольких лет затворничества. На вечеринку в номер отеля Кутчера ее привела приятельница. Деми увидела хозяина выходящим из душа в полотенце на бедрах — Эштон недавно вернулся с репетиции. Почувствовав себя крайне неловко, она выскользнула в коридор позвонить дочкам. Кутчер, одевшись, вышел следом и став невольным свидетелем беседы актрисы с детьми, заметил, что ему еще не доводилось слышать ничего более прекрасного, чем этот разговор. Из симпатичного милашки в глазах Деми Эштон тут же превратился в более интересный «объект». На премьере «Ангелов Чарли» она показалась в свете вместе с Брюсом, девочками и... Кутчером. Боже, что тут началось, газетчики как с цепи сорвались!
Свой первый День святого Валентина они провели в постели и в ресторане отеля. За ужином и случилось непоправимое. Эштон потягивал вино, она, как обычно, цедила воду. «Не уверен, что алкоголизм существует в реальности. Думаю, все дело в умеренности», — пустился в рассуждения Эштон. В тот романтический вечер она впервые за двадцать лет выпила бутылку пива.
Вскоре сорокадвухлетняя Деми узнала, что беременна, а через полтора месяца возлюбленный сделал ей предложение. Деми придумала имя их девочке — Чаплин Рэй. О беременности знали только дети и Брюс, никого больше в тайну не посвящали. На шестимесячном сроке врач на плановом осмотре не услышал биения маленького сердечка. Деми винила себя: ребенок погиб, потому что она снова начала пить. Открылись все затянувшиеся было душевные раны, она вернулась к себе «плохой, не единственной, не бесценной...»
