В девять я поступила в академию. Поначалу одноклассницы меня очень жалели, потому что на уроке классического танца педагог два часа сидела у меня в ногах: мол, уже изнемогает, бедная, а ей все стопы выворачивают. Я и сама переживала, что постоянно придираются, а потом поняла: педагоги «мучают» только тех учениц, которые им интересны, на неперспективных они силы не тратят.
— О нравах в балетных училищах — зависти одноклассниц, жестокости педагогов — не раз рассказывала Анастасия Волочкова...
— Видимо, все битые стекла в пуантах, тычки и оскорбления достались ей. Никогда с подобным не сталкивалась. И педагоги были не жестокими, а строгими, стремились не унизить учеников, а добиться максимального результата. Психологически воздействовать они, конечно, на нас умели. Могли тихим голосом сказать так, что лучше бы накричали. Моей больной мозолью было то, что папа преподавал в академии (у него учились многие знаменитые в будущем артисты). Когда требовалось меня встряхнуть, педагог говорила: «Ты здесь по блату». Эти слова были хуже любого наказания! Поступив в академию, сразу заявила папе: «Если узнаю, что протежируешь меня, тут же уйду и из академии, и из балета!» Поэтому когда слышала «блатная», старалась изо всех сил, чтобы доказать, что это не так.
— Говорят, одно из самых страшных испытаний для девочек в балетных школах — ежемесячное взвешивание...
— Вес — в первую очередь вопрос генетики. Но и худышки в академии строго следили за питанием. Вот и я, хотя с фигурой проблем не имела, захотела скинуть еще немножко — «за компанию». И так не ела после шести вечера, а тут решила «повысить планку». У меня сохранилась тетрадка, в которой записывала: «В понедельник не ем после трех, во вторник — после часа».
В назначенный день являлась в медкабинет. Там, как все девочки, снимала сережки, вытаскивала из пучка шпильки, даже задерживала дыхание — чтобы не добавилось лишнего грамма — и вставала на весы. Когда спрыгивала с них, чуть не падала в обморок от голода. Выходила из кабинета и бежала есть. Помню, после очередного взвешивания сразу съела плитку белого шоколада. Стало так плохо, думала, умру. С тех пор перестала радикально худеть.
