Совершенно не в силах на нее обижаться, когда выдает тираду, что я — идиот и на самом деле ничего в жизни не понимаю. Хотя не потерпел бы такого своенравия ни от одной другой женщины. Но Голубкина не выбирает слов и выражений не для того, чтобы обидеть. Просто ее много. Маша — ураган, стихия, занимает собой все пространство и ничего не стесняется. При этом когда засыпает, выглядит словно ребенок. Это меня страшно умиляет. Правда, застать Машу в кровати непросто. Она вскакивает ни свет ни заря и принимается лупить меня: требует, чтобы немедленно вставал и начинал что-то делать. А я с трудом засыпаю и люблю поваляться.
Голубкина потрясающая хозяйка. Так меня избаловала, что теперь не могу питаться в общепите. Причем готовит с дикой скоростью! Но это, я так понимаю, школа Ларисы Ивановны. Маша говорит: «Пока лифт едет с первого на пятый этаж, мама успевает вымыть окно, повесить занавески, приготовить ужин и накрыть на стол».
С появлением в моей жизни и в моем доме Маши из холодильника первым делом исчезли майонез и всяческие приправы, которые, как она категорично заявила, вредны для здоровья. Выбросила все баночки в мусорное ведро: «Обойдешься!» Впрямую она ничего не запрещает, но так посмотрит... Посолишь еду — воспримет как оскорбление. А за майонез можно и в глаз получить. С Машей я перестал пить любимую раньше кока-колу, отказался от хлеба. Похудел за два месяца килограммов на пять — но это хорошо, сбросил-то лишнее.
По словам Маши, для себя одной она не готовила (дети учатся в Англии). Мол, можно сходить в кафе, а на ночь выпить стакан кефира. Но ей захотелось готовить для нас двоих. Боялся вмешиваться в этот процесс, помешать вдохновению. Голубкина носилась как ядерная ракета, умудряясь делать все одновременно.
...Мы прожили вместе два сказочных месяца. В душе всколыхнулись какие-то забытые чувства, романтика. Как в юности, когда кажется, будто за спиной выросли крылья. И не думал, что в сорок пять лет возможен такой полет.
Выяснилось: все это время Маша устраивала мне испытания, заставляла проходить непростые тесты. О каких конкретно проверках речь, понятия не имею. Но по Машиным словам, я их успешно преодолел. Она очень импульсивна. Сейчас может быть одной, через пять минут — другой, через десять — третьей. Ты словно общаешься с тремя разными людьми, у каждого из которых имеется свое мнение. А Голубкина наблюдает с улыбкой, как у меня буквально пар из ушей валит — пытаюсь понять логику некоторых ее поступков. Это тоже весело!
Я очень благодарен Маше за дни, прожитые рядом. Но мы взрослые люди. Следом за эйфорией всегда наступает отрезвление, понимание, что нужно решать массу более приземленных проблем. Невозможно все время находиться в состоянии полета, так можно сойти с ума. Когда-нибудь все равно придется опускаться на землю. Выстраивать отношения, общий быт — но как? Мне очень симпатична Лариса Ивановна и дети Маши, ей — мои родители и дочь. В принципе, все хорошо. За исключением наших кошмарных характеров.
