— Есть роль, красивая женщина, но мент. Потянешь?
— Попробую.
А у меня тогда разболелась спина, пришла на пробы вся обколотая, почитала текст и сама почувствовала: не то! Все засомневались. Домой вернулась грустной — проект хороший, главная роль. Успокаивала себя: «А, ладно, как карта ляжет, может, не мое». Но Киреева позвала еще раз. Я пришла в группу и попросила: «Дайте мне милицейскую форму». Погоны легли на плечи — и роль пошла, лицо поменялось!
Пробовалась я с молодым актером из «Сатирикона». Как потом рассказывали, мои пробы посмотрел Илья Куликов и произнес одобрительное «О!» К его мнению прислушался канал. Меня утвердили и стали искать исполнителя роли Глухарева.
Максим Аверин не имел абсолютно ничего общего с тем, как обычно представляют ментов, на пробы в «Глухаря» приехал в куртке, отороченной мехами. Но когда стал произносить свои реплики, все сомнения отпали: канал утвердил его с ходу, попросили лишь похудеть.
Казалось бы, дело в шляпе, а ведь я могла запросто лишиться самой главной роли в моем послужном списке! Снялась в начальной сцене и поехала с театром на гастроли в Казань. Во время спектакля партнер поднял меня на руки и, не удержав, уронил. Я сильно ударила колено, оно стало опухать. Когда вернулась в Москву, сестра, актриса Марина Куделинская, отвезла меня к знакомому врачу в ЦИТО. Там поставили диагноз «разрыв мениска». Слова врача ударили как мешком по голове:
— Консервативно это не лечится, только операция.
— Не могу, у меня съемки!
— Тогда в перспективе придется заменять сустав.
Такие картины мне расписал, что я согласилась. Только попросила оперировать в пятницу, хотя это у хирургов не принято. Но в понедельник уже были съемки. Ужасно боялась, что меня заменят.
Прямо из палаты в спортивном костюме приковыляла на площадку. Сцена снималась суровая, надо было много ходить. Наглоталась таблеток. Слава богу, нога была всего лишь заклеена пластырями, а не перебинтована. У режиссера глаза на лоб полезли, когда увидел меня на костылях. Я успокоила: «Ничего страшного не случилось, скомандуете «Мотор!» — тут же их отброшу». Сапог еле застегнулся, стоять вообще не могла, только ходить. Но отработала. Режиссер вошел в положение, в перерывах усаживал на стул, развел сцены так, чтобы в декорации я не спускалась по ступенькам.
