— Пресловутая разница в возрасте дала о себе знать?
— Нет, просто копилось-копилось... Макс вдруг начал видеть во мне недостатки, которых раньше не замечал. Все чаще слышала:
— Почему опять в доме все разбросано?
И ведь не бардак, просто игрушки лежат посреди комнаты, и пропылесосить я, например, не успела. Пыталась оправдываться:
— Варюшка играла, сейчас все уберем.
Сравнивал, может быть, с маминым домом — у Марины, видимо, всегда стерильная чистота. Я Максу — про свой опыт, что легкий беспорядок в детской — нормально. А у него на этот счет противоположное мнение.
Кариес у Варюшки стал прямо катастрофой, столько упреков не слышала, наверное, никогда в жизни.
— Ты постоянно даешь ей сладости! — возмущался Макс. — Конфеты, петушки — зачем? Ты не знала, что от этого у ребенка портятся зубы?!
Изводил меня чуть ли не сутками, то и дело возвращаясь к нашей проблеме.
— Не так часто и даю ей конфеты, к тому же кариес возникает не только из-за сладкого.
— Часто — не часто, неважно! Дочь без зубов — вот что имеет значение! Кариес источил два передних зуба, и это твоя вина!
Мои робкие возгласы, что дети не могут расти в стерильности и ходить по струнке, тонули в претензиях и возмущении Макса.
Потом была история с няней. Мы взяли ее от безвыходности. У Максима своя работа, начались большие проекты с другими артистами, например сотрудничество с известной музыкальной группой «Кватро». А у меня бесконечные съемки. Няня без рекомендаций, без особого опыта, со своими минусами, как любой человек. Но мы с ней проводили много времени вместе и сдружились. Что тут такого? Макс против: «Света, так нельзя! Есть субординация: ты работодатель, няня твоя сотрудница! Почему позволяешь ей называть себя на ты, указывать, что делать, а что нет в воспитании ребенка? Меня она, заметь, называет исключительно на вы, потому что я панибратства не позволяю! А ты допускаешь!»
Максим говорил обидно и жестко. Хотя, возможно, в чем-то был и прав, когда отчитывал: «Няня перезнакомила тебя со всеми своими родственниками! Они навязывают свои проблемы, берут деньги в долг — и заметь, не всегда отдают». Пыталась возразить, что такой уж я человек, мне неудобно отказать, если просят о помощи. Но Макс был очень недоволен и однажды не оставил мне выбора: «Решай прямо сейчас — или няня со своими проблемами и родней, или будущее Варюши!» Мне пришлось прекратить дружбу с няней, Макс дал ей расчет.
Говорила себе: мы — семья. Хоть и не поженились официально (ну а зачем, разве штамп в паспорте гарантирует вечную любовь?), дочка растет, значит, надо искать компромиссы, подстраиваться друг под друга. Но трещина в отношениях росла с каждым днем, превращаясь в пропасть. Любимый мужчина, хотя я и старше, становился каким-то домашним тираном, все больше подавляя меня. Сильный у Макса характер. Вырос птенчик. Умом понимала, что единственный достойный выход из ситуации — дать ему возможность вылететь из гнезда и строить свою жизнь самому.
Однажды утром проснулись с Варенькой (Макс еще спал), пошли в ванную умываться — вдруг дочка два раза кашлянула. А у меня паника — сердце бешено заколотилось, в глазах потемнело: «Варенька, ты кашляешь, заболела?! О боже! Только бы Максим не услышал, доченька, давай папе не скажем!»
И тут меня словно переклинило: Света, чего ты постоянно боишься, живешь с оглядкой? Ты в своем доме. Хозяйка, взрослый человек. Дочь, слава богу, здоровый, красивый, умный ребенок. Почему ты должна до дрожи, до трясущихся коленок бояться ее кашля, выпавших зубов, перепачканных платьев? Что с тобой? Выдохнула, вроде бы успокоилась, отвела дочь в садик и поехала на съемку «Интернов». Вдруг звонок от Максима:
— Я слышал, как Варюша кашляла. Ты снова умудрилась ее простудить?!
