Старшая дочь хозяйки Софиевки вышла замуж за героя войны 1812 года, флигель-адъютанта императора Александра I Павла Киселева. На смертном одре мать вложила руку Ольги в ладонь старшей сестры и взяла с Софии слово, что та позаботится о младшей. После ухода матери хозяином Тульчина и Софиевки стал ее старший сын Александр. Дочерям графиня оставила в наследство купленные для них деревню Мисхор и селение Массандру.
И года не прошло после смерти матери, как в доме Киселевых случился скандал.
«Ольга!» — воскликнула София. Наверное, таким же ужасным голосом кричал когда-то Станислав Потоцкий, застав жену в объятиях собственного сына. Сестра ее и Павел отпрянули друг от друга. Неужели это проклятие Потоцких — все время получать удар ножом в спину от близких людей? И ведь даже глаз не опустит мерзавка, смотрит в упор, с вызовом.
«Опусти глаза, бесстыжая маленькая дрянь! — кричала София. — Оба... — она задыхалась от ярости, — оба немедля вон отсюда!» А затем, не желая более ни минуты оставаться с Павлом, София сама спешно собралась и уехала в Париж. Киселев молил о прощении, но жена поставила условие: вернется, если Ольгу немедленно выдадут замуж.
Весной 1824 года состоялась свадьба Ольги и тридцативосьмилетнего Льва Нарышкина. Ни невеста, ни жених друг друга не любили — свадьбу устроили родственники. Семья молодожена уже много лет пыталась отвлечь Льва от роковой страсти к родной тетке Марии Нарышкиной. Впрочем, надежды не оправдались: при каждом удобном случае пылкий племянник по-прежнему наведывался к тетушке.
Так Ольге отлились слезы Софии. После ее венчания внешне сестры вроде бы восстановили отношения, но София не раз говаривала о младшей: «Ольга с улыбкой поднесет вам яд, а потом сама же первая побежит за противоядием».
Она знала, о чем говорит, ведь жизнь самой Софии с Павлом так и не сложилась. Киселев периодически возобновлял отношения с Ольгой, она даже умерла у него на руках.
Приезжая в Софиевку, София-младшая часто представляла, как склонясь над плечом отца, мать, весело смеясь, тыкала холеным пальчиком в разложенный на столе план будущего парка, предвкушая, какие там разобьют цветники и где зажурчат фонтаны. Ах, мама, мама, если бы можно было и вправду позабыть все, испив воды из твоей реки Забвения... Родовое проклятие — не более чем вздор. Они сами прокляли себя — грешники, создавшие рай Софиевки, бродившие по этим аллеям, мечтающие об острове счастья. И София-младшая словно воочию увидела растрепанную девчушку, мчащуюся по кривым портовым улочкам — куда угодно, лишь бы не оставаться там, где счастья быть не может. Не таковы ли все они? Неважно, что ты ищешь, главное знать, что счастье где-то возможно.
В 1832 году после участия в польском восстании все земли и имения графа Александра Потоцкого были конфискованы, сам он бежал за границу. Софиевку переименовали в Царицын сад — Николай I преподнес его в дар своей супруге Александре Федоровне.
София-младшая умерла в 1875 году в Париже в полном одиночестве, пережив и сестру, и мужа. Мужская линия рода «прекрасной гречанки» прервалась на ее сыновьях. По линии Ольги род Потоцких продолжила ее единственная дочь, названная Софией — это имя не должно было уйти из семьи.
Софиевка, расположенная в северной части украинского города Умань, стала национальным парком. В любое время года он прекрасен и полон тихой печали. Здесь нет Фонтана слез, но кажется, что водопады и поныне оплакивают разбитые мечты женщин из рода прекрасной гречанки.
