Несмотря на то что инициатором разрыва была я, навалилось одиночество. Казалось, со мной больше ничего не произойдет. Хотя, возможно, в голове просто засели те обидные слова, что были сказаны мне на прощание: «Кому ты нужна? Ты старая». 25 лет. Бабушка, конечно…
В Москву приехала моя младшая сестра Даша, средняя, Алена, уже к тому времени жила в столице, училась. И все мы, плюс мама, собрались в однокомнатной квартире в Черемушках. Спали вчетвером на полуторной кровати, поворачиваясь на счет «раз-два-три». После Парижа и Лондона — как контрастный душ. Хотя мы очень держимся друг за друга и никогда, наверное, не шутили так много, как тогда. В конце концов и это разрулилось. Даша с Аленой остались в квартире. Мама вернулась в Лесной. А я поехала жить к подруге Оле Зайцевой.
Кстати, она сыграла Панночку в нашем «Вие».
А потом совершенно случайно встретила свою большую и настоящую любовь. Действительно, как в той пословице: не было бы счастья, да несчастье помогло.
Очень нужны были деньги, заработанное на модельных контрактах неумолимо заканчивалось. Сестрам помогать надо, самой на что-то жить, а Москва — город дорогой. После фильма «Олигарх» я отказывалась от всех предлагаемых эпизодов, заявляя, что снимаюсь только в ролях. Фильмов выпускали тогда немного, и два года звонков с предложениями не было вообще. Особой пустоты я не чувствовала, потому что училась во ВГИКе, но червячок грыз — не приглашают же. И вот как только я рассталась с Политиком, начала отчаянно посылать просьбы в небо: «Мне помощь нужна!
Мне нужна работа!» И меня услышали: посыпались звонки с предложениями! В фильме «Мужской сезон: Бархатная революция» играть надо было крохотный эпизод, модель-наркоманку, но заплатить обещали хорошо.
Пока добиралась, на легком летнем платье оторвалась бретелька. Поэтому на площадке я первым делом кинулась искать костюмера с ниткой и иголкой. Петрухин потом вспоминал: «Смешная очень. Платье держишь, чтобы не свалилось. Мечешься чего-то. Рыжая, губастая…» Он тогда стоял с Лешей Кравченко, так тот мне потом другое рассказывал! «Видишь ту, рыжую? — спросил у него мой будущий муж. — Я на ней женюсь, и она родит мне детей». Стоп-кадр.
У меня тоже случился стоп-кадр. Алексей был в костюме, по всему воротнику которого заложены салфетки. Они забавно трепыхались на ветру, создавая странный образ эдакого мужчины-бабочки. И так привлек внимание, а тут еще и спросил: «Кого вы ищете?» — «Бригадира массовки. Хочу друзей пристроить». — «Я бригадир». Не поверила, конечно. Зачем бригадиру салфетки на рубашке? Такие салфетки актерам за воротник заправляют, чтобы гримом не запачкать одежду! Потом Петрухин взял фотоаппарат и начал меня снимать. «Очень странный человек», — окончательно решила я.
Внезапно выяснилось, что мне расширили роль, и я должна отправляться в Прагу, в которой изначально у меня не было эпизодов. К тому времени, конечно, узнала, что Петрухин никакой не бригадир массовки, а артист и продюсер картины.
Хотя он мне и «бригадиром» понравился. Что-то чувствовалось в нем такое, чего мне сильно не хватало в людях…
Когда я приехала в Прагу, выяснилось, что поселили меня в роскошный отель. Захожу в номер, а вокруг — цветы. Оказалось, что в этой гостинице из группы остановились только Петрухин и Кравченко, все остальные живут в другом месте. Я поняла, что за мной пытаются приударить, и даже порывалась уехать, потому что непонятно, каков этот человек и что ему надо. Но Леша повел себя крайне корректно.
Через пару дней мы с ним шли по Праге, и у меня развязался шнурок на кроссовках. Я даже среагировать не успела, а Леша присел на корточки и завязал. Это было дико трогательно.
Непривычно. Странно. Но так приятно!
На следующий день он забежал в магазин по дороге и купил мне мужскую футболку с пантерой. «Вот на нее ты похожа», — сказал.
Обратно мы летели уже вместе. Говорили, говорили и не могли наговориться. Из аэропорта Петрухин поехал меня провожать, а я к тому времени успела съехать от Ольги в настоящий клоповник (только на него и хватило денег) на «Щукинской». Алексей, увидев мою халупку, ахнул: «Почему ты живешь в таком ужасном месте? Я сниму тебе нормальное жилье, просто сниму, и это ни к чему тебя не обяжет. Только, пожалуйста, переезжай!»
Квартира в центре была хорошей. Петрухин в нее даже не заходил. «Таких мужчин не бывает, — думала я.
