За одну ночь он мог потерять все, что так любил и чем дорожил: свободу, детей, репутацию, жизнь. Он помнит, как болтало его машину, как клонило в сон и тошнило. Когда-то давно ему нечего было терять, обкуренный или пьяный, он гонял по трассам, устраивал мордобой, бросаясь метелить полицейских. Интересно, подумал он, что сказала бы по этому поводу проницательная Элеонор, цитируя Дайан?
«Все, больше никакого мужичья! Они пьют, врут, изменяют, и пошли они к такой-то матери прямиком в преисподнюю».
Нет, туда возвращаться ему точно больше не хотелось.
Дайан плакала? Тут Штейн явно ошибается. Его жена, конечно, переволновалась, но точно не плакала… Ей просто все надоело.
Терпеть, ждать, нервничать. Она устала. Устала переживать за него.
Штейн не знает, друзья не знают, и в полиции так и не узнали, по какой причине он сорвался в новогоднюю ночь.
Дайан решила развестись. Она уже подготовила официальные бумаги, попросила Бролина их просмотреть и поставить в конце свою подпись. Первое заседание суда было назначено на середину февраля.
— Весной все будет решено окончательно, — пояснила она. — Если позволишь, я еще немного задержусь дома — надо собрать вещи.
Бумаги он просмотрел, подпись поставил. А потом они отправились к общим друзьям на новогоднюю вечеринку.
Дайан не хотела портить им праздник сообщением о предстоящем разводе...
