Старый, но еще добротный костюм (он купил его в 1942 году, пять лет назад) был плохо отглажен, и он попросил мадам Берте поколдовать над ним с утюгом — ее гонорар должны были составить десять франков из денег, которые ему отправила дочь. А теперь — на работу: надо пройти заводским двором, повернуть направо, обогнув склад, и подняться по ведущим в чертежную невысоким ступеням.
— Добро утро, месье!
— Доброе утро, герр Порше!
Пятнадцать пар глаз оторвались от кульманов и тут же снова уткнулись в чертежи. Вот и его стол — посмотрим, чем можно помочь кургузой и приземистой французской малышке «Де Шво»…
Фердинанд Порше погрузился в работу.
Какая же она все-таки уродливая! Французы решили сделать хит послевоенного рынка — автомобильчик для разоренных войной людей, дешевый в производстве, экономичный и недорогой. Но им явно изменил вкус. Это очень странно — до войны «Ситроен» и «Рено» выпускали элегантные машины. Характеристики вполне достойные — 3 литра бензина на сотню километров, высокий клиренс, грузоподъемность 100 килограммов при полной загрузке. Общая концепция более чем уместна, но при этом бедняжка «Де Шво» похожа на поставленную на колеса кошелку, ее дешевизна вопиет каждой деталью, каждым изгибом. Что ж, будем разбираться, попробуем подлечить этот проект… И он начал чертить, защелкал логарифмической линейкой. Сидящий напротив него инженер поднял брови: у Порше было такое отрешенное лицо, что со стороны казалось — он медитирует в храме, а не расчетами занимается.
Ему казалось, что машинку можно сделать куда более приглядной и при этом обойтись малой кровью.
Достаточно чуть-чуть поправить решетку радиатора, немного изменить форму фар — и у нее сразу станет приветливый взгляд. А если немного опустить верхнюю линию дверей, то у «Де Шво» появится талия, она станет почти хорошенькой — не красотка, конечно, но и не урод. Компьютеры еще не были изобретены, но в голове Фердинанда Порше, меняя ракурсы, крутился маленький «Ситроен», он появлялся анфас и в профиль: машинка ожила, а это значило, что дело пойдет. Одновременно герр Порше думал о том, каково сейчас приходится его детям: Фердинанду-младшему, талантливому конструктору, дали два года (это уж и вовсе нельзя понять — сын был при нем на вторых ролях и почти не занимался военной техникой).
Сейчас он тоже работает на французов, но на заводах «Рено». Получил срок и зять, Антон Пих, который был юристом его конструкторского бюро. Сложно представить, зачем Пих вообще понадобился французам. Прощаясь с ним после суда, дочь пообещала вытащить из заключения их всех, но он не представляет, как она собирается это делать. Счета их бюро находились в австрийских банках, после того как пришли союзники, новое, левое правительство арестовало все принадлежавшие германским фирмам активы. У Луизы нет ни гроша, их компания разорена. Заказов на автомобили (тем более машины класса «люкс» и гоночные, которые он делал) в ближайшее время не будет — кому нужны эти игрушки во время разрухи?
А если даже заказы и поступят, то кто будет над ними работать? У его бюро были и другие конструкторы, но реноме фирмы держалось на его имени! Его и Ферри, Фердинанда Порше-младшего. Французы никогда их не отпустят. У него все чаще болит сердце. Внуков ему больше не увидеть…
Сосед по столу искоса наблюдал за Порше: у старика все больше вытягивалось лицо, в глазах появились слезы. Проходивший за его спиной Анри Лефевр заглянул через плечо Порше и присвистнул от восхищения: рождавшаяся на лежавшем перед ним листе бумаги машина и походила, и не походила на «Де Шво» — такая же маленькая, тот же кургузый профиль, и вместе с тем в ней появилась порода, обозначился стиль. Руководитель проекта покачал головой и подумал, что старик и в самом деле гений. Что бы там военный трибунал ему ни присудил, но он не отпустит его с заводов «Ситроен» и после того, как подойдет к концу отведенный столь талантливому человеку срок.
На обед Порше отправился за заводскую проходную, в расположенное возле нее городское кафе: там неплохо кормили, к тому же это была хоть какая-то иллюзия свободы.
На его день рождения месье Лефевр пригласил его сюда, заказал жареного карпа, петуха в вине и бургундское: Порше чествовали все сотрудники конструкторского бюро. С тех пор он часто туда заглядывал, хотя таких роскошных заказов, разумеется, не делал — этого не позволял изрядно усохший кошелек. Ему вполне хватало шницеля по-венски или сарделек — все это было отлично приготовлено и стоило недорого. Порше приходил сюда через день, стараясь подладиться к ритму работы молоденькой официантки.
