Я восприняла это как шутку:
— Давай.
И забыла. На следующий день в институте интересуется:
— Ну что, паспорт принесла?
— Это еще зачем?
— Так мы же жениться собирались!
— Ладно, потом принесу.
Если честно — я себя не видела рядом с ним. Мы ведь смотрелись как Пат и Паташонок. На это Леня сказал: «Знаешь, Нинок, большую женщину я не подниму, а маленькую буду на руках носить!»
Такое галантное отношение к женщинам он перенял, видимо, от родителей, которых очень почитал.
Его отец, Иов Исидорович, работал экономистом, мама Мария Ивановна вела хозяйство. А родился Леня в маленьком городке на границе с Китаем — Алексеевске (ныне Свободный, где, кстати, несколько лет назад был открыт ему памятник). Потом семья переехала в Читу, затем в Иркутск, где Леня окончил школу и театральную студию.
Своих родителей он очень уважал. И хотя на фронте стал членом партии, но всегда в поездках заходил в церковь и ставил свечку Николаю Угоднику. Он считался их домашним святым покровителем. Такая же икона была и дома у его родителей…
Моя мама сначала встретила Леню без особого восторга. Она ведь хорошо знала моих однокурсников — все они были не москвичами, мама их подкармливала: готовила какой-нибудь вкусный супчик и приглашала на обед.
Кстати, только Леня у нас никогда не обедал — стеснялся. А ведь у него был больной желудок, и ему горячее было гораздо нужнее, чем другим.
Когда я сказала маме, что выхожу замуж за Гайдая, она только руками всплеснула:
— Почему за него?
— Ну, он мне нравится.
— Ты что, считаешь, что у него нет недостатков?
— Как ты не понимаешь? У каждого человека есть недостатки!
— Вот что я тебе скажу, дочка. Если ты сможешь всю жизнь мириться с его недостатками — выходи. Но если собираешься его перевоспитывать — напрасно потеряешь время.
Понять ее было можно.
Правда, со временем они искренне полюбили друг друга. Мама варила ему, язвеннику, овсяный кисель. И как-то Леня мне даже заявил: «Зря я тебя в жены выбрал, ты меня все время ругаешь. Надо было на Екатерине Ивановне жениться».
А ведь долгое время многие не подозревали, что мы поженились. Свадьба была скромная, у нас дома в коммунальной квартире. Пришли родственники, соседи, студенты…
Леня получал 800 рублей как сталинский стипендиат. А я уже снималась, у меня были свои деньги. Кстати, Леня тогда обиделся, что я не взяла его фамилию. Но народ уже знал меня как Гребешкову. И он смирился.
