Но героических ролей ему никто не предлагал, и эту обиду на Голливуд Бен затаил надолго.
— Нет, ну ты только послушай! — он вломился на кухню, размахивая свежей газетой. — Когда же актеры военных картин перестанут жаловаться, как тяжело им было на армейских сборах? Интересно, что бы они сказали, если бы им дали понюхать настоящего пороха?
— Ты так возмущаешься, будто сам воевал, — едко заметила Джинн.
— Меня бесит, когда актеры относятся к себе слишком серьезно.
Джинн улыбнулась: кто бы говорил! К себе-то Бен всегда относился очень серьезно. Еще в школе он охотно пародировал и дразнил других, но не умел с достоинством сносить насмешки в свой адрес: долго обижался, переживал, ночами вертелся без сна в постели, выдумывая ядовитые, но безнадежно запоздавшие отповеди.
Когда в 2008 году на экраны вышел снятый Беном фильм «Солдаты неудачи», высмеивающий в числе прочего военные штампы Голливуда, Джинн хохотала как ненормальная.
Двадцать лет спустя ее бывший возлюбленный все-таки поквитался за нанесенную ему на заре карьеры обиду!
К моменту встречи с Джинн Бен смирился с тем, что серьезных ролей ему не видать, и начал делать пародийное скетч-шоу на телевидении.
— Я попал в ту же ловушку, что и мои родители, — сокрушался он, имея в виду знаменитый некогда комический дуэт «Стиллер и Мира». — Отец с матерью мечтали о драматической карьере, но предложений не было, и выступать на эстраде стало их последним шансом.
Не сработай это — они открыли бы китайскую закусочную.
Джинн с волнением ждала знакомства с родителями Бена. Джерри Стиллер и Энн Мира поначалу отнеслись к ней настороженно: когда подружка сына вылезла из машины, уставились на нее в две пары испуганных глаз, потом расплылись в улыбках, выражавших явное одобрение. Много позже отец Бена рассказал Джинн, что они с Энн боялись повторения истории с первой девушкой сына. Бен познакомился с ней на актерских курсах. Папа и мама обрадовались было, что парень наконец-то дорос до контакта с противоположным полом, но Джерри чуть не заработал инфаркт, увидев ее: первая любовь сына оказалась 35-летней женщиной баскетбольного роста и борцовского телосложения…
По сравнению с холостяцкой берлогой Бена особнячок его родителей в четырех кварталах от временного пристанища сына произвел на Джинн впечатление настоящего дворца.
Так она и сказала потенциальной свекрови.
— Наверное поэтому мы не могли вышибить отсюда Бена, пока ему не исполнилось двадцать, да, отец? — рассмеялась Энн Мира. — Боялись, что он, как хороший еврейский мальчик, собирается жить с родителями всю жизнь.
— Мама! — закатил глаза Бен.
— Я уже много лет мама, — бойко отозвалась Энн, которая родилась в семье ирландцев-католиков и приняла иудаизм, собравшись замуж за Джерри. — Бен — домашний ребенок, Джинни.
Он никогда не ладил с ровесниками, всегда был либо со взрослыми, либо сам по себе. Чем это хорошо, чем плохо, судить тебе...
Джинн хотела возразить, что «домашний ребенок» вообще не появляется дома, занятый своим шоу. Чтобы провести с Беном хоть немного времени, ей приходилось играть в его скетчах. Но в словах Энн ей послышалось какое-то предупреждение, к которому явно следовало прислушаться.
Позже Джинн не раз об этом вспоминала: со временем ей стало казаться, что любую свою наклонность Бен доводит до абсурда. Он был не из тех мужчин, которые дают повод усомниться в своей верности, но это не мешало Бену частенько пускаться в мучительное для обоих самокопание: — Стала бы ты спать со мной, если бы я был не актером, а археологом или астрономом?— вопрошал он.
Джинн понимала: Бен страшно комплексует из-за своей внешности, особенно когда глаза каждый день мозолят лощеные голливудские красавчики.
Но после сотого повторения заклинания «я-люблю-тебя-как-человека-мне-безразлично-чем-ты-занимаешься-лишь-бы-тебе-нравилось» эта фраза приобрела явственный призвук зубовного скрежета. На сто десятый раз в душе Джинн поселилась обида на незаслуженные сомнения.
Когда Бен узнал, что Джинн получила роль в «Фирме», он тут же с места в карьер взревновал подругу к будущему партнеру Тому Крузу, с которым ни один из них еще не был знаком. Бен упорно убеждал себя, что Джинн изменит ему с Крузом при первой возможности.
При этом саму Джинн он ни в чем не обвинял, считая, что уйти от некрасивого, не очень успешного мужчины к красавчику Крузу — не только ее святое право, а чуть ли не обязанность. Вся ревность Бена, миновав подругу, вылилась в жгучую заочную ненависть к Тому. Версия, что Круз, не имевший репутации неразборчивого ходока налево, не заинтересован в похищении чужих невест, даже не рассматривалась.
Джинн не удивилась, когда очередной выпуск «Шоу Бена Стиллера» оказался посвящен Тому Крузу. Бен изобразил «соперника» на закате карьеры, вынужденного выступать перед сеансом в деревенских кинотеатрах, бездарно разыгрывая сцены из своих блокбастеров.
Чтобы успокоить возлюбленного, Джинн без конца звонила ему со съемок. А Бен с упорством мазохиста постоянно спрашивал про Тома:
— Какой он?
