Родители мне всегда говорили: «Наталья, и в кого ты такая упрямая? Если что решила, так тебя уже с пути не свернуть...»
Не знаю. В нашей семье все основательные...
Мои корни по папиной линии идут из-под Мурома, мамины — из-под Семенова, где кержинские леса, старообрядцы... Кстати, я появилась на свет транзитом в городе Выкса.
Все лето я проводила под Муромом. У деда Ивана с бабушкой Антониной был большой дом, хозяйство.
Дед — очень колоритная фигура. По типажу похож на актера Сергея Филиппова — высокий, сухопарый, с выразительным лицом. И очень основательный. Упрямый. Во время войны строил аэродром в Прибалтике, у солдат из оружия были только учебные винтовки.
Поэтому когда подошли немцы, защищаться было нечем. Дед попал в плен, три раза пытался бежать. Вернулся домой, еще и велосипед немецкий с собой привез...
У деда была своя столярная мастерская, и он учил меня, маленькую, вязать оконные рамы. У Коли есть такая песня: «Я рубаночком радовал досочки, все без устали по утрецам...», я, когда ее слышала, со знанием дела ему говорила: «Ну, тебе это не понять...»
А вот я благодаря деду научилась даже вытачивать деревянные гвозди. Хорошо помню запах дерева, стружку, которой была усыпана с головы до ног, — я проводила в дедовой мастерской дни напролет!...
В семье имелась еще одна очень колоритная личность — бабушка по маминой линии Анна Никитична, для домашних — просто Никитична.
Она была человеком верующим, старообрядкой. Держала всю семью в кулаке. И мне тоже доставалось, когда я приезжала. Никитична, например, категорически не разрешала стричь волосы. Я так переживала в детстве! А сейчас ей безумно благодарна, потому что ничего не может быть красивее для женщины, чем длинные волосы.
Кстати, у Коли бабушка была тоже очень крутая, как он говорит, — настоящая Васса Железнова. Двенадцать человек детей вырастила. Колин дед ее побаивался. Когда бабушка сердилась, уходил к себе в оборудованную для таких случаев каморку в сарайчике. По семейным праздникам бабушка восседала на крыльце в большом кресле, покрытом медвежьей шкурой. И рядом всегда самовар кипел.
Она уже плохо слышала, так все родственники подходили к ней и кричали в ухо: «Здравствуй, бабушка!» и целовали в щеку. Такой был неизменный семейный ритуал.
...А еще моя бабушка варила изумительные щи. Брала капусту, рубила ее в деревянном корыте тяпочкой. А потом эту капусту специальным образом квасили в бочках. Для щей в печи заранее томили мясо и к нему добавляли капусту. Было так вкусно, непередаваемо!..
Однажды я приехала к Никитичне со своими московскими подружками. Одна из них, эдакая столичная штучка, отправилась гулять по окрестностям в купальнике, резиновых сапогах и с сигаретой. Из еды просила только кофе. Но когда попробовала бабушкины щи... Ее было за уши не оттащить!
Я очень бережно храню старые фотографии, какие-то мелочи, принадлежавшие деду и бабушке... Называю их «ключики». У меня в кабинете множество таких «ключиков». На них взглянешь — и память сразу включает картинки из прошлого...
Я всегда помню: я такая, как есть, потому что у меня замечательные предки. Именно благодаря им у меня так хорошо получается все, что можно делать руками. Тут со мной тягаться сложно...
Я рано начала шить, и получалось у меня неплохо. Никто не верил, что платья я мастерила сама на обычной швейной машинке.
Первые опыты, помню, ставила на алюминиевой линейке — было интересно, прошьет ее иголка или нет. Прошила. Потом начала придумывать юбочки-кофточки, капри с накладными карманами, наряды для младшей двоюродной сестры — она у меня была живым манекеном...
