— Так вы послушались родителей?
— Формально послушалась, но в медицинском институте завалила экзамен и пролетела. После чего в течение года готовилась к поступлению в театральный и работала лаборантом в Институте медицинской генетики. Там я заинтересовалась опытами, которые проводили ученые, и принимала в них участие, проводила одну специфическую операцию на мышах. Получалось это, видимо, неплохо, потому что заведующий лабораторией предлагал мне поступить на биофак Уфимского университета. У него там были связи, он обещал, что меня обязательно возьмут. Но я пошла в театральный.
— Во второй раз поступать было легче, чем в первый?
— Ну как вам сказать... Сначала я пришла в Школу-студию МХАТ. Абитуриентов слушал Леонид Харитонов. Мне он сказал: «Вы, конечно, имеете право учиться, но девочки такого плана, как вы, у меня уже есть. Поэтому я ничего не могу вам гарантировать, идите в другие театральные институты». Я и пошла. В ГИТИСе пролетела, а в Щукинское как-то очень быстро поступила. Видимо, здесь мой дом. У каждого актера он свой.
В списке абитуриентов, принятых в вуз, моя фамилия стояла последней. Но училась я на отлично и окончила Щукинское с красным дипломом.
На третьем курсе меня пригласили в Театр имени Пушкина — на главную женскую роль в спектакле «Закон вечности» по роману Нодара Думбадзе. Я репетировала с Александром Шалвовичем Пороховщиковым, играла юношескую любовь его героя. Могла попасть и в Театр Вахтангова. Его худрук Евгений Рубенович Симонов ставил у нас на курсе дипломный спектакль и специально взял на меня и моего однокурсника Евгения Князева пьесу «Сенсация», с прицелом на то, что она будет идти у него в театре. Но сыграть в этих постановках мне не довелось, потому что на четвертом курсе я родила сына, и жизнь моя резко изменилась.
— Не жалели о том, что так получилось?
— Знаете, однажды, много лет спустя, меня пригласили на передачу «Хозяйка судьбы». Я сказала: «Послушайте, вы обратились не по адресу. Я себе совершенно не хозяйка, живу так, как ведет Господь. Наблюдая, как некоторые люди строят свою жизнь, думаю, что тоже много чего могла бы сделать в этом плане, но понимаю, что на все воля Божья». Тогда я чувствовала, что семья, ребенок важнее каких-то профессиональных успехов.
— Кто был вашим избранником? Где и как вы познакомились?
— Это произошло еще в школе. Эдуард пришел к нам в девятом классе, когда его школа закрылась на ремонт. И я навсегда запомнила, как он смотрел на меня на линейке 1 сентября. Возникший между нами взаимный интерес заметили ребята, и нас очень быстро стали воспринимать как пару. Если Эдик отсутствовал, меня спрашивали, где он. Я сердилась, ведь между нами ничего не было. Но когда Эдика поддразнивали, что я, дескать, его будущая жена, он в ответ только улыбался.
— Быть может, и сам так думал?
— Не знаю. После школы мы почти год не виделись. А потом Эдик позвал меня на день рождения, и после этого мы начали встречаться и больше не расставались. Он был со мной в Щукинском, когда зачитывали список принятых. Я просто умирала с каждым именем. Счастливчиков называли и называли, но меня среди них не было — как уже говорила, я была последней в списке, — и Эдик приобнял меня и взял за руку, чтобы успокоить. Поженились мы, когда я была уже глубоко беременной.
Беременность протекала не совсем обычно, и я долго не подозревала о своем положении. И слава богу. Я ведь была очень увлечена репетициями в театре и подготовкой дипломных спектаклей и, чего доброго, могла бы избавиться от ребенка.