— Как вы от зависти защищаетесь? Потому что вам завидует огромное количество людей. То, что Ходченкова играет какую-то хорошую роль в хорошем сериале, — этим никого не удивить, у нее всегда хорошие роли в хороших проектах. Но такая роль у вас — это уже бомба и повод для зависти. И когда вам говорят: «Ты классно сыграла», порой это означает — как жаль, что не я...
— Я понимаю. Поэтому не люблю ходить на мероприятия... В меня легко попасть... И обычно после удачных премьер я прихожу домой и чувствую себя очень плохо физически: опустошена, у меня болит голова, у меня нет энергии. Мой организм начинает сдавать.
Энергия — это не какая-то мистика, это реальность. Артисты учатся работать с энергией. Знаете, на первом курсе даже есть упражнение, когда студенты встают спиной к кому-то, и ты должен пальцем и силой мысли, то есть энергией, указать на человека так, чтобы он обернулся. Когда ты мысленно посылаешь человеку этот энергетический шар, при определенных тренировках можно попасть в точку. Нас этому учат в институте. Я это умею делать. Как-то я репетировала Панночку в «Вие», и мы с Олей Смирновой ехали после занятий в метро на эскалаторе и решили поэкспериментировать, я стала мысленно давать команду мужчине: «Иди сюда, иди сюда». И он вдруг стал падать. Я очень испугалась. Это было так страшно: чур, чур, чур меня...
— Поступили уже какие-то новые предложения после этого сериала?
— У меня было несколько проб в один проект еще с прошлого лета, весной позвонили и сказали, что не утвердили. Я думаю: ну и ладно, хотя странно, это же моя роль. На следующий день после премьеры «Актрис» мне звонят: «Лена, тут такое дело... Мы тебя утвердили». С одной стороны, я очень обрадовалась, с другой — а что поменялось? Я же была до этого Лена Николаева, хорошая артистка, и почему вот только после того, как вышел громкий проект, меня оценили?
— Но вы же ответили сами себе на этот вопрос.
— Я не хочу думать, что медийность у нас значит все... Это, конечно, очень крутой проект.
— Как вам с Бондарчуком работалось?
— Великолепно. Я очень боялась, в первый съемочный день у меня вообще подкашивались ноги и тряслись руки, думаю: главное — не налажать. Успокаивала себя: сколько тебе лет, сколько у тебя проектов...
На четвертый или пятый день снимали кастинг в театре. И вот здесь все встало на свои места. И я успокоилась. И, думаю, Федор Сергеевич расслабился уже окончательно, поняв, что да, это я должна была быть. После первого дубля, когда я спела песню, вся съемочная группа стала мне аплодировать, и я стояла и думала: ой, как классно, как здорово я это сделала.
