— Давайте поднимем вопрос о гриме — мы что, не стоим нормального?!
Заместитель Кириллова замахал на меня руками:
— Не нужно поднимать этот вопрос! Такая мелочь!
Однако я ослушалась, и когда председатель Госкомитета по телевидению и радиовещанию Лапин спросил, в чем нуждаемся, выпалила:
— Мы измучились с «мосфильмовским» гримом, которым только стены штукатурить! Нам хотя бы тон приличный!
— У вас нет нормального грима?! — изумился Лапин. — Будем срочно решать вопрос!
Буквально через пару дней каждому из дикторов выдали по мешку хорошего «тональника»: «Это вам на год. Не хватит — обращайтесь».
Вы правы в том, что к нам прислушивались и верили во всем. Сейчас вспомнился один комичный случай. Ранняя весна, я в шубе спускаюсь в метро. Вдруг путь преграждает мужичок в куртке и кепке: «Ага, сама-то шубу надела! а зачем вчера врала, что утром будет плюс семь — десять? Я вот тебя послушал и мерзну теперь как дурак!»
В другой раз меня вызвали с вахты в «Останкино»: «Аза, вас тут товарищ дожидается». Спускаюсь вниз и вижу абсолютно незнакомого мужчину, одетого в телогрейку, штаны из непонятной ткани, в грубых ботинках. «Похож на зэка», — проносится в голове, и тут же получаю подтверждение догадки:
— Понимаете, я только освободился, а денег, чтобы добраться домой, не хватает. И кроме вас у меня в Москве никого нет.
В кармане лежал аванс, полученный несколько минут назад в бухгалтерии и уже распределенный на домашние нужды. Но как можно оставить человека в беде...
— Сколько вам нужно?
— Тридцать пять рублей.
Отсчитываю названную сумму, протягиваю «товарищу»:
— Вот, возьмите.
— Я вам обязательно верну. Как только доберусь до дома и начну работать — с первой же зарплаты.
— Да ладно вам, забудьте.
Не забыл. Через месяц с небольшим на адрес телестудии мне пришел перевод откуда-то издалека, по-моему, с Дальнего Востока, на тридцать пять рублей.
— Хочу вернуть вас в студенческие годы, когда вы в первый и последний раз сыграли в кино. Потом, во время работы на телевидении, получали приглашения в фильмы и сериалы, но участвовали в них в камео, представляли саму себя — диктора ТЦ...
— Я так надеялась, что вы не вспомните об этом моем «грехе юности»! Ну что теперь делать? Расскажу. Студентам Школы-студии МХАТ разрешалось сниматься только в массовке: какой-никакой, а «приварок» к стипендии. Но никаких эпизодов, а уж тем более полноценных ролей! Считалось, что кино способно бесповоротно испортить театрального актера. За ослушание грозило отчисление, поэтому когда режиссер «Мосфильма» Манос Захариас позвал на главную женскую роль в картину «Ловцы губок», отказалась. И правильно сделала, потому что Нелли Корниенко, сыгравшая Ленье, безусловно справилась лучше, а ее муж актер Юрий Васильев в образе Николоса трогателен и трагичен до слез.
Режиссер Анатолий Рыбаков, готовившийся к съемкам фильма о молодом Ленине, ходил за мной по пятам, уговаривая сыграть Зинаиду Кржижановскую-Невзорову: «У вас удивительное портретное сходство!» Это было начало четвертого курса, я знала: съемки, монтаж — процесс нескорый, но все-таки спросила:
