— Чемоданчик Рубену Николаевичу так и не пригодился?
— С этим чемоданчиком связана одна история. Когда дед вместе с театром отправился в эвакуацию, он захватил его с собой. Вдруг ночью во двор въехала черная большая машина. В дверь постучали люди в шинелях.
— Собирайтесь! — и добавили: — Возьмите с собой жену и сына.
Рубен Николаевич побледнел:
— Я буду Сталину звонить! Это ошибка! Не трогайте жену и сына.
Военные, ничего не объясняя, опять за свое:
— Просим в машину.
Дед попытался прихватить свое «приданое», с которым никогда не расставался:
— Можно я возьму чемоданчик?
— Ничего не надо, — ответили ему.
Вся семья, включая моего семнадцатилетнего отца Женю, села в машину. Симонов в предынфарктном состоянии. «Не представляешь, какой это был ужас! — рассказывал он. — Едем по темному Омску. Ночь. Зима. Куда везут? Неизвестно. Думаю: «Не дали взять вещи, значит, вывезут за город и расстреляют». Наконец начались какие-то рельсы. Выходим. Нас молча ведут куда-то. Мы уже в тупике. За что? Неужели прямо сейчас на рельсах кончится жизнь? Рядом ничего не понимающие Леля, Женя. Я уже приготовился просить: «Стреляйте в меня, только семью отпустите!», как нас заводят в роскошный салон-вагон. Там с невероятной по военным меркам щедростью накрыт стол. Распахивается дверь соседнего вагона, и входит Збарский!»
Оказалось, что его друг, профессор Збарский, который бальзамировал Ленина, проезжая мимо Омска, решил повидаться с Симоновым таким оригинальным способом. Эвакуированное тело Ильича под строжайшим секретом везли из Мавзолея за Урал, а его «создатель» Збарский обязан был сопровождать ценный груз. Профессор был настолько засекреченной личностью, что не мог отлучаться от объекта «номер один» и показываться на людях. Его могли похитить шпионы, чтобы узнать, где находится тело вождя пролетариата.
Когда после пережитого стресса все радостно тяпнули водочки, Рубен Николаевич спросил:
— ОН здесь?
Збарский ответил:
— Да. ОН в соседнем вагоне.
После застолья все отправились посмотреть на Ленина. Вагон был специально оборудован для хранения тела: в нем поддерживалась определенная температура. Ленин лежал на вагонной полке. Збарский взял его руку и стал демонстрировать, что суставы вождя продолжают двигаться, словно он живой. «Вот он у меня какой!» — с гордостью приговаривал Збарский, придав руке Ленина всем известный жест.
Позже в том же Омске любимых артистов как-то пригласили на ликеро-водочный завод и после концерта повели с экскурсией по цехам. Надарили бутылок, а выносить с территории завода ничего нельзя. Что делать? Решили использовать шубу Астангова и огромную доху деда. Прорезали подкладки и набили под завязку бутылками. Астангов и Симонов, став похожими на огромные раздутые стога сена, едва могли передвигаться. Их, звякающих бутылками, коллеги буквально на руках вынесли через проходную.
