В классе надо мной долго хихикали. Но каково же было всеобщее удивление, когда «Жан Маре» сумел меня отыскать! Разведав, что школьники ехали из Лодзи, он написал своему кузену, жившему в нашем городе, и поручил выяснить, какая из школ посещала Краков. Представляете, нашел меня в огромном городе, зная только имя! Ян приехал в Лодзь, не дождавшись окончания урока, вызвал через какого-то школьника Барбару. И обалдел, когда к нему вышла совсем другая девушка. Он, одаренный математик, гениально просчитавший ходы, не учел одного: в нашем классе учились две Барбары. Моя одноклассница восхитила его. Позже он меня поддразнивал: «В тот момент я подумал: «Елки-палки! Эта не хуже моей Барбары! Вылитая Брижит Бардо!» Одноклассница была яркой блондинкой и, как французская кинодива, укладывала волосы в высокую бабетту. Мне же родители даже челку не разрешали отрезать. Ян обратился к ней:
— Помоги! Я ищу Барбару, которая ездила на экскурсию в Краков. Длинные ресницы и темные волосы.
— Какая Барбара? А-а-а! Так это же Брыльска!
Подружка возвращается в класс. «Извините, пан профессор! Брыльску вызывает директор», — соврала она не краснея. Я вышла, от страха у меня подкашивались ноги: понятно ведь, зачем вызывают. Стоявший у окна незнакомый парень поманил рукой. И тут я его узнала — это же «Жан Маре»! Откуда он здесь? Я и думать о нем забыла. Позже Ян признался, что увидев меня, испугался до смерти: «Боже, что я делаю? Ну и влип!» Перед ним стояла хрупкая девочка в коричневой форме и белом фартучке, опустив длиннющие ресницы, тень от которых падала до середины щеки. В поезде я показалась ему взрослее...
Хотя Ян был старше на шесть лет, робел не меньше меня. Наконец, собравшись с силами, выпалил: «Пойдем в кино!» В моей голове немедленно, как сигнал тревоги, прозвучало суровое отцовское предупреждение: «Запомни, Бася, мужчинам нужно только одно! Никогда не ходи туда, где тебе может грозить опасность!» «Какое кино? Ведь в кинотеатре гасят свет!» — в панике думала я. По моему взгляду кавалер понял: девушку не уговоришь, и решил действовать дипломатичнее.
Ян жил в Варшаве, работал в Институте математических машин. До этого он как способный математик пять лет учился в Ленинграде. Сразу после его возвращения мы и встретились.
В следующие выходные Ян приехал в Лодзь и попросил представить его моим родителям. Я по дороге пугала: «Ты не знаешь моего отца. Он очень строгий и может вообще запретить мне выходить из дома!» Но к моему удивлению, Ян моим родным понравился, и нам разрешили встречаться: «Этот человек ничего плохого нашей девочке не сделает!» Родители оказались правы.
