Никаких чувств к Митчеллу я уже не испытывала. Поначалу думала, что он любит Уму, и не хотела лишать их общения друг с другом. Но потом убедилась, что отец равнодушен к дочке. Работать не прекращала, по-прежнему много выступала и гастролировала, и Ума везде была со мной. Я кормила ее до четырех месяцев.
Когда дочке исполнилось семь месяцев, я повезла ее в Москву. Мне захотелось домой. Пробыли здесь месяца два. Снова приехали, когда дочке исполнился годик. И с тех пор бываем регулярно. Я планирую проводить по полгода в Америке и в России. Не хочу терять позиции, завоеванные в США, но мечтаю, чтобы дочка знала русский язык и русскую культуру. Она уже неплохо говорит по-русски в свои два с половиной года.
Я купила квартиру в Москве. Задумала несколько проектов. В том числе — ток-шоу на нашем телевидении. Скоро выпущу несколько новых песен. У меня плотный гастрольный график. Публика не забыла и принимает прекрасно. А я соскучилась по работе в России. Атмосфера здесь заметно изменилась к лучшему. Хочется, чтобы и дочка впитывала позитивную энергию и росла в здоровой обстановке. Мне не очень близка американская молодежная культура. По-моему, ребята «рулят» куда-то не туда.
Мама моя Уму обожает. Для нее рождение младшей внучки было счастьем. По российским меркам я ведь родила достаточно поздно, в тридцать семь. У сестры Ани детям уже четырнадцать и одиннадцать лет.
Что касается личной жизни, то у меня есть близкий человек, но пока я ничего не загадываю. С Митчеллом мы судимся за права на дочку. Это достаточно длинная и запутанная история, рассказывать не стану. К тому же есть опасение спровоцировать Кита на какие-то новые иски. У меня ведь контракты в Америке и недвижимость. Можно отсудить алименты. В этой стране мужчина вправе требовать их с матери своего ребенка, даже если не живет с ним постоянно, только встречается. Митчелл официально нигде не работает и может сказать: мол, плати, чтобы дочка ни в чем не нуждалась, общаясь с отцом, — девочка привыкла к определенному уровню жизни, а я не могу его обеспечить.
Меня больше всего волнует возможность беспрепятственно путешествовать с Умой. Уже была неприятная ситуация, когда нам потребовалось выехать в Москву, а Митчелл не подписывал разрешение, откровенно издевался. Пришлось проявить жесткость.
Надеюсь, рано или поздно все закончится и мы с Умой заживем спокойно. Трудностей я не боюсь. Пройду и через это. Не зря ношу имя Gradiva...
