Фаина Раневская однажды заметила: «Сниматься в эпизоде — все равно что плавать брассом в унитазе». У меня таких «заплывов» было больше сотни, последний — самый неожиданный и самый трудный — случился на девятом десятке и не где-нибудь, а на сцене Большого театра, в опере «Евгений Онегин».
После того как гороскоп предсказал смерть единственного сына, я перестала их читать. Но в один из августовских дней 2006 года открываю почтовый ящик и мне прямо в руки падает газета — кверху страницей со знаками зодиака. Взгляд утыкается в колонку «Близнецы», где написано, что в сентябре меня ждет проверка на профессионализм. Ну-ну! Не напроверялась еще за шестьдесят лет... Посмотрела предсказание до конца — «ждет материальная выгода, дальние путешествия...» — и бросила в мусорное ведро: «Вот вранье-то! С нынешним голосом — хриплым, натужным — мне уже не сыграть ни в одной нормальной пьесе, роли в кино тоже заказаны, разве что без слов».
Спустя несколько дней вожусь на даче и мне звонит близкий друг — замечательный режиссер Паша Тихомиров:
— Не уверен, но кажется — тьфу-тьфу! — ты можешь получить роль в театре.
Уточняю ехидно:
— В театре теней?
— Нет, в Большом. — Тут я буквально зашлась от смеха. — Зря смеешься, это серьезно. Постановщик Дмитрий Черняков — между прочим, обладатель нескольких «Золотых масок» — ищет драматическую актрису на роль старой барыни, гостьи на именинах Татьяны Лариной. Ему показали твою фотографию, одну из последних, — она не понравилась.
— Это почему же?
— Ты там причепуренная и слишком молодо выглядишь. Сказал: «Таких и у нас навалом, и у соседей в Театре оперетты».
— Выходит, вопрос со мной уже решен?
— Нет. Велели, чтоб пришла — посмотрят на твою внутреннюю пластику. Как только назначат день, я позвоню.
Ничуть не веря, что меня возьмут, рассказала как анекдот о звонке одной из приятельниц. Наутро веселился весь дачный поселок, а я еще и подтрунивала над собой: «Ухожу в лес по грибы. Если не вернусь — ищите на сцене Большого!»
И вот встреча с Черняковым. Я спокойна как удав, в голове крутится: «Не пройду конечно, но хоть развлекусь!», а Паша волнуется всерьез. Познакомившись с Черняковым, начинаю допытываться:
