Несмотря на штамп в паспорте, продолжали жить раздельно — до последнего все скрывали. Память рисует такую картину: я иду вдоль нашей спортивной площадки, на ней Эдик мяч гоняет. Кричу:
— Привет, муж!
Он в ответ рукой машет:
— Привет, жена!
Но настал день, когда мы наконец объявили о нашем браке. Мика Дроздовская затащила меня в угол и, сгорая от любопытства, шепотом спросила:
— Инга, расскажи, ну как?
А я ей:
— Может, ты мне расскажешь КАК?
Она когда еще поступала во ВГИК, была при кавалере и наверняка узнала все раньше меня...
И только родители Эдика долго ничего не знали. Он очень боялся реакции матери. Анна Иосифовна была категорически против моей кандидатуры. Рядом с ними в военном городке жила генеральская семья, с которой связывала тесная дружба, вот она и прочила сыну в жены их дочку Милу. А тут какая-то Инга! Когда мы еще только начинали встречаться, Эдик повез меня к своим на дачу в Опалиху. Анна Иосифовна встретила меня холодно, явно почувствовав опасность. За столом сидели в гнетущем молчании. «Можно хлеба?» — она подает корзинку, а сама даже не смотрит в мою сторону. Ни одного вопроса не задала, сидела поджав губы. Просто с ума сходила, что на моем месте не Мила! А отцу Эдуарда Константину Иосифовичу я понравилась. Он как мог пытался сгладить ситуацию. Изотов-старший был полковником, родители хотели, чтобы сын продолжил семейную традицию и стал военным. Получается, он дважды ослушался: сначала во ВГИК поступил, а потом на мне тайно женился.
Я мечтала о настоящей свадьбе. Уже и отрез белого муара на платье купила, получив гонорар за фильм «Улица молодости». Попала в картину студенткой третьего курса. Однажды на один из студенческих показов приехали Хуциев и Миронер, после чего пригласили меня и Василия Шукшина на пробы в Одессу, где должны были проходить съемки. Был теплый сентябрь, бархатный сезон. Вася поехал в стоптанных сапогах, в которых он и на лекции ходил, — другой обуви у него не было. Шукшин на курсе вообще считался белой вороной: старше всех, приезжий с далекого Алтая, жил в общежитии. У нас же учились в основном москвичи — все выпендривались, модничали...
Сидим как-то с местными ребятами на берегу моря прямо напротив Одесской киностудии. Гляжу, Вася идет по пляжу. В сатиновых трусах по колено, в одной руке — сапоги, в другой — одежда. И трогательно, по-детски щурится на солнце. Думаю, он море тогда вообще в первый раз увидел. Заметил меня: «Во сколько у нас сегодня проба?» А когда отошел, приятели удивленно спросили:
