Сцены воспоминаний сняли в апреле на студии. А в мае отправились в экспедицию в Карелию. Нас собрали в Петрозаводске, потом перевезли в деревню Сяргилахта, где были построены казарма и пакгаузы. Там у озерка стояли рыбацкие домишки, в них-то во время съемок мы и жили. Удобства, естественно, на улице.
Ночевали вшестером в одной комнате: мы плюс Людмила Зайцева. Сдвигали кровати, чтобы Андрюха, когда приходил к нам, мог прилечь рядом и быть незаметным снаружи. Он — потрясающий рассказчик, постоянно травил байки, поэтому мы любили его визиты. Но однажды после тяжелого съемочного дня уставший Мартынов зашел к нам, как всегда стал что-то рассказывать и... уснул. А поскольку съемочная группа состояла из молодых людей, в обязанности второго режиссера Зои Дмитриевны было вменено следить, как бы чего не вышло. И вот приходит она с ночной проверкой нашей нравственности, пересчитывает крепко спящих девушек по головам и вдруг как заорет: «Что за безобразие?! Это кто тут усатый с вами улегся?!» Мы оправдываемся: мол, разговаривали и уснули вместе. А она: «Чтобы такого больше не повторялось!»
Хотя в подобной слежке мы не нуждались: у Оли был серьезный роман с Мишей Левитиным, Катюшка не так давно вышла замуж за Юру Тараторкина, у Ленки Драпеко развивался бурный роман в Мурманске (она от нас туда однажды унеслась). Ну а Ира Долганова была вся из себя моралистка. Да и некогда нам было романы крутить — день и ночь снимались, причем в условиях, приближенных к боевым. Конечно, кирпичи в рюкзаки ради правды жизни нам не клали, но и того хватало, что весь день мы таскали на себе тяжеленные скатки и автоматы.
Пять молодых амбициозных актрис, круглосуточно находившихся вместе, могли бы создать взрывоопасную ситуацию между собой и без ухажеров, но только не в группе Ростоцкого. Это была семья, каждый член которой, будь то актер, водитель или пиротехник, пользовался уважением. Мы никогда не разбегались после съемок, особенно в Сяргилахте, сидели у костра, пекли картошку. Ростоцкий на заре ловил рыбу, и местная повариха Мария Федоровна, по уши в него влюбленная, нам ее жарила. Она готова была сделать для Станислава Иосифовича все, о чем попросит. Обедать нас возили на курорт Марциальные Воды. Захотелось поесть семги, значит, к обеду семгу подвезут — настоящую, карельскую.
Ростоцкому приходилось разбираться не только с тем, что получается или не получается перед камерой, но и с нашими слезами-соплями, личной жизнью, страданиями. По сей день не понимаю, как он умудрялся со всем этим управляться. Благодаря ему мы с девчонками не только не переругались — подружились на всю жизнь. И сегодня постоянно созваниваемся, интересуемся: как здоровье, что нового? Если случается что-то плохое, не остаемся безучастными.
