На съемках «Красной королевы» я дефилировала по подиуму и увидела, как Иван проходит мимо. Толком даже лица не разглядела, но меня будто теплой волной обдало...
— Я сидела на занятиях по актерскому мастерству, когда позвонила агент: «Ксюш, наври, что у тебя семеро детей, тошнит, болит голова, но ты должна попасть на кастинг Первого канала!» И я внаглую сбежала из института на полтора часа. На роль советской модели Регины Збарской (в сериале — Барская) долго не могли найти актрису. Но увидев мою фотографию, режиссер Алена Семенова поняла: в яблочко! С героиней мы оказались очень похожи внешне. Хотя то, что это моя первая роль в кино и сразу — главная, конечно, смущало. И особенно — саму актрису, то есть меня.
— Правда, что вас заставили сильно похудеть?
— На целых пятнадцать килограммов! Продюсеры «Красной королевы» сразу сказали: «Не похудеешь — играть не будешь». Учитывая рост, я не была толстой — лишний вес удачно распределялся по телу. Но даже для модели советского времени — крупновата. Исполнительницам ролей манекенщиц на нашем проекте корсеты затягивали до пятидесяти пяти сантиметров! Так что я два месяца сидела только на гречке, яблоках и салатах. Продюсеры переводили деньги, чтобы делала массаж и фигура оставалась подтянутой. На площадке разожраться тоже не давали — в какой-то момент начали взвешивать и стыдить. На обед «манекенщиц» расшнуровывали, но больше чем полчашечки бульона и кусочка сыра съесть не получалось, иначе корсет переставал сходиться. Так что я по-настоящему ощутила себя в шкуре модельной дивы.
За месяц до съемок начались занятия с педагогом-модельером. У исторического прототипа моей героини были кривые ноги. Збарская выработала особую походку, чтобы это скрывать, — шагала с захлестом. От меня постоянно требовали: «Где захлест?» И так ноги путаются, а на каблуках — уже почти акробатический номер получается! Потом спина жутко болела. Зато я поборола комплексы своей юности: всегда была выше подруг и на общих фотографиях вечно горбилась, чтобы не сильно выделяться. Когда готовила уроки, бабушка могла долбануть по спине: «Не сутулься! Что ты как горгулья?» А тут наконец распрямилась, показала стать.
