Кстати, именно когда поселилась в нашей квартире И.И., я запомнила Соловьеву. Она в основном появлялась, когда были какие-то застолья. Я очень переживала, если видела, что мама выпивала больше, чем надо. Меня успокаивала Ираида Ивановна: «Понимаешь, актеру нужно иногда снимать напряжение».
Она маму любила и ко мне привязалась. Всю свою жизнь совершенно бескорыстно посвятила нашей семье. Мама звала Ираиду Ивановну Мадамой. В этом прозвище были и уважение, и ирония. Мама подсмеивалась над ее петербургской интеллигентностью, помноженной на немецкие педантичные корни. По мнению Соловьевой, «все Олины комплексы и дурной вкус — от Ираиды Ивановны». Оставляю это на ее совести, думаю, она ревновала маму: И.И. жила у нас, а Нина никогда в фаворе не была...
Я росла послушной девочкой с повышенным, воспитанным мамой чувством долга. Да и книжки Ираиды Ивановны, ее аккуратность, ее любимая немецкая поговорка «Лангэс фэтхен — фаулес мэдхен» («Длинная ниточка — ленивая девочка») сделали свое дело. Если вдеваю в иголку длинную нитку, чувствую себя «преступницей»...
И.И. жила у нас до 1976 года, по сути десять лет. Когда я была уже в старших классах, она стала появляться реже. Мама просила И.И. приезжать, когда папа отправлялся в командировки: кто-то ведь должен был готовить. А когда он возвращался, в И.И. вроде бы отпадала надобность. Для меня это было очень болезненно, для И.И. тоже. «Ты моя последняя любовь», — говорила она. И по первому же маминому зову приезжала. Кстати, билет ей не оплачивали. Ездила И.И. дешевым ночным поездом. Говорила, что ей нравится «сидячий».
В последний раз Мадама уехала в Питер на зимние каникулы. Позвонила ее соседка и сказала, что Ираида Ивановна умерла. Мама хотела поехать на похороны, попросила Галину Александровну Кирюшину заменить ее в «Царе Федоре Иоанновиче» (они начинали играть в очередь царицу Ирину), но та, к сожалению, не смогла. Соловьева представила всю эту историю как нежелание мамы ехать на похороны: «Руфа отказалась». Но мама очень переживала, что мы с папой поехали без нее...
Когда родился Миша, маме показалось, что я ревную ее к внуку. Она даже сказала: «Повторяется история с Ираидой Ивановной». Мне это и в голову не приходило. Просто я не всегда могла приехать и привезти внука по первой ее просьбе. А она убеждала себя, что я ревную Мишу к ней, как она когда-то меня к И.И. В результате — обида.