Болтнев очень любил Сашу со всеми его прибамбасами. Фатюшин был заядлым преферансистом, и они часто ночи напролет играли у нас дома. А однажды Болтнев, задумавшись, вдруг сказал: «Вот когда ты помрешь, я на Ленке женюсь». Если Андрюше негде было ночевать, он мог запросто приехать к нам. Но семья для него всегда была святым. Он часто показывал фото маленькой дочери Машеньки, все гонорары отсылал жене, а сам жил очень экономно. Маша Болтнева сейчас работает у нас в театре, четыре года назад родила тройню. Боже, как бы рад был Андрей этим мальчишкам!
Саше продолжали звонить и говорить про меня гадости. Иногда я узнавала о себе такие вещи, что оторопь брала! Однажды приходим с мужем в Дом кино. Он меня оставляет у бара и бежит спросить о начале сеанса. Буфетчица, которая работала на этом месте сто лет и всех знала, проводив Сашку взглядом, доверительно наклонилась ко мне:
— Ну-ка, дай я тебя поближе рассмотрю.
— А что такое?
— Да говорят, что ты на голове у Фатюшина шашни с Болтневым крутишь, а он будто ничего не замечает...
— Серьезно? — расплываюсь я в улыбке. — И кто такое говорит?
— Не скажу...
Провожу собственное расследование и выясняю, что это не кто иной, как Виктор Проскурин — лучший Сашин друг. Вспомнила, как Витя в день рождения Саши, двадцать девятого марта, пришел в театр с двумя горшками герани: «Это тебе, Фатюшин!» Кончился спектакль, мы поехали к нам, долго сидели на кухне, выпивали. Потом Саша ушел спать, а я осталась домывать посуду. Вдруг Витя просит: «Ну-ка, покажи свои пальцы. — Я протягиваю ладонь. — У тебя нет бороздок на кончиках пальцев, видишь? Ты — черная монахиня! Ты его заколдовала...» Я даже не нашлась, что на этот бред ответить. И после этого я узнаю от буфетчицы сплетню про Болтнева.
Когда-то Гундарева на вечеринках всегда поднимала тост «За наших врагов!» В первый раз я не поняла, что имеется в виду. Она объяснила: «Благодаря им мы становимся сильнее, движемся вперед и чего-то добиваемся». Жаль, что Наташа не сказала, как отличать врагов от друзей.
