К маме он относился с большой нежностью. В годовщину свадьбы, в дни рождения — ее, мой и Настин — рано утром покупал огромный букет и клал на подушку. Мог прийти и заявить с порога: «Маша, собирайся! Мы идем на премьеру! У тебя есть полчаса!» Если предстояли гастроли или съемки в каком-нибудь красивом старинном городе, часто брал маму с собой. Публично проявлять чувства было не в его правилах, но случая поднять любимую Машу на пьедестал он не упускал. Не только нам с Настей и друзьям, но даже своим студентам рассказывал, какое у мамы поразительное мышление и образный язык, приводил в пример разные истории.
Вот одна из них: «Представляешь, Лизок, попали сегодня в пробку на маленькой улочке. Я уже начинаю психовать, а мама сидит с невозмутимым видом и вдруг говорит: «Виташ, ну какая же улица узкая, как кишечник!» — «Как кишечник» — представляешь?! Это ж надо было подобрать такое точное сравнение!»
Бывало, что он над мамой подтрунивал, но совсем не зло. Вот в ожидании гостей она раскладывает на скатерти многочисленные салфеточки, приборы, а папа комментирует: «Ну где нам, сермяжным сибирякам, со всем этим разобраться! А ты у меня — сразу видно: из питерских интеллигентов. Эстетка до мозга костей, знаток этикета».
Или забавно изображает, как мама встречает его после спектакля: «Выходит в прихожую в пижамке, улыбается сонная:
— Виташа, ты ужинать будешь?
— Буду.
Глаза изумленно распахиваются, и Маша жалобно тянет:
— Бу-удешь?!
— Ладно, — смеюсь, — иди спи. Сам справлюсь».
Зная, что маме это приятно, рассказывал всем, как однажды на рынке их приняли за папу и дочку: «Я ничуть не удивился. Маня у меня — самая молодая и красивая!»
Нежность, с которой отец относился к маме, вовсе не гарантировала ей права без спросу пойти куда-нибудь с подружкой. Или не дай бог вернуться позже, чем договаривались. Однажды мама заговорилась с актрисой «Ленкома» Леной Шаниной и забыла о времени. Папа метался по квартире как дикий зверь. Наконец звонок в дверь. Он открывает, видит на пороге запыхавшуюся маму, отпихивает ее на лестничную площадку и захлопывает дверь. Когда он в гневе, лучше не приставать, но мне очень жалко маму, и я решаюсь робко спросить:
