— Елена, я восхищена! Ты заставила меня плакать!
Я была тронута до глубины души, но чтобы совсем уж не расчувствоваться, пошутила:
— Теперь надо звонить на стройку и просить привезти домкрат!
Как же мы с ней хохотали! И на всю жизнь сдружились после этого обмена комплиментами».
Допускаю, что горжетка, которую Образцова хотела подарить Кабалье, была тогда единственной в ее гардеробе. Гонорары в контрактах с зарубежными театрами стояли серьезные, но они почти целиком уходили Министерству культуры. Вокалистке с мировым именем, собиравшей аншлаги в «Ла Скала», Метрополитен-опере, Ковент-Гардене, Венской государственной опере, Карнеги-холле, доставались крохи. Попав в первый раз на дачу к Елене Васильевне, я обратила внимание на кафельную плитку с забавными петушками, которой была облицована кухня. «Нравится? — перехватив мой взгляд, спросила Образцова. — Старенькая, конечно, четверть века назад положена, но я ее люблю. Еще бы не любить, когда всю на себе через границу перетаскала!»
В начале восьмидесятых в отечественных магазинах было всего два вида кафеля: серенький и беленький. Во время очередных зарубежных гастролей примадонна мировой оперы присмотрела в строймаркете этих самых петушков. «Но как везти? В багаж нельзя: там ограничение до двадцати килограммов, за перегруз — доплата. А валюта потрачена.
За границу мало кто ездил, и все: родные, друзья, коллеги — ждали хоть какого-нибудь сувенирчика. Пришлось возить плитку в ручной клади. Запихивала в сумку две упаковки (каждая по десять килограммов!) и шла мимо таможенников так, будто там только книжка и косметичка: легко, непринужденно, разве что не помахивала ею при ходьбе. Так года за полтора на кухню и навозила. А что? — выставив вперед согнутые в локтях руки, Образцова потрясла кулаками. — Я тетка мощная!»
Сейчас поймала себя на том, что назвала Елену Васильевну примадонной. Она бы поморщилась: «Примадонна — это не про меня. Еще на заре карьеры папа сказал: «Никогда не будь примадонной, они все — дуры!»
Я не знала родителей Елены Васильевны: когда стала директором Образцовой — концертным и ее фонда, Василия Алексеевича и Наталии Ивановны уже не было в живых. Свою маму Елена Васильевна называла не иначе как ангелом, говорила, что не было более нежного и доброго человека. А папа был волевым и довольно жестким.
До войны он работал главным конструктором ленинградского завода имени Ленина, входившего в Наркомат тяжелой промышленности, потом были фронт и военная служба в освобожденной от фашизма Европе. В Ленинград вернулся в 1946 году, через восемь лет был направлен в Таганрог главным инженером на крупный завод «Красный гидропресс», потом в Ростове-на-Дону организовывал совнархоз.
Когда после окончания второго курса музыкального училища дочь решила поступать на вокальный факультет Ленинградской консерватории, Василий Алексеевич заявил, что не позволит позорить семью: «Если быть певицей, то только большой. Настоящей. У тебя не получится. Хочешь выступать в кинотеатрах перед сеансами?!»
