Сережа был талантливым актером, пытался заниматься режиссурой, но очень долго не мог нигде устроиться. (Театр Киселева прекратил свое существование в начале девяностых, когда его создатель остался в Канаде во время гастролей.)
Наверное, встреть я Сергея при других обстоятельствах, вряд ли обратила бы на него внимание. После фильма «Про Красную Шапочку» в меня была влюблена добрая половина мужского населения страны. Письма получала мешками. У меня был молодой человек, сын дипломата. Он очень нравился моим родителям. Мама, можно сказать, сама все испортила, когда привела Гинзбурга в студию и произнесла пророческие слова: «Яна, познакомься, это твой муж. Сергей, это ваша жена». Я посмотрела на своего экранного супруга, и внутри что-то екнуло.
После съемки Гинзбург стал звонить, приглашал в театр, кино. С ним было легко и приятно, но мы просто общались, за несколько месяцев ни разу не поцеловались. Однажды, гуляя, зашли в сосисочную. Сережа был очень голоден, и я отдала ему свою порцию. Тут подошла парочка молодых людей за автографом: «Это ведь вы играли Красную Шапочку?» Я им что-то написала. Когда поклонники удалились, Гинзбург спросил:
— А тебе не стыдно давать автограф за постороннего человека?
— Какого еще «постороннего»?
— Олю Рождественскую. В «Красной Шапочке» ведь она снималась?
— С чего ты взял? Оля только спела песни. Слушай, а ты фильм-то видел?
— Нет.
— Шутишь?
— Нет, серьезно.
Я была потрясена. Люди, не видевшие «Красную Шапочку», мне еще не попадались! А папа учил: «Яночка, когда начинаешь встречаться с молодым человеком, первым делом задай себе вопрос — на тебя он запал или на твою известность?» Я всегда была начеку и отсеивала искателей чужой славы.
Сниматься начала с четырех лет. Дебютировала в картине Сергея Колосова «Помни имя свое». При монтаже роль, к сожалению, вырезали, но заприметившие меня режиссеры, стали приглашать в один фильм за другим. После «Красной Шапочки» ходили сплетни, что в кино меня пропихнула мама — актриса Евгения Поплавская. Полная чепуха. И мама всю жизнь пробивалась сама, она приехала с периферии, никаких связей в Москве у нее не было. Евгения Юрьевна выросла в Черкесске, окончила Ростовское училище искусств (филиал Щукинского). Мой родной папа, Евгений Васильевич, тоже из Черкесска и тоже всего добился сам.
