И что значит «люблю»? Вы хотите, чтобы я стала вашей любовницей? Это невозможно. Мы с Наташей подруги.
— Любовницей? Нет, ты мне нужна навсегда. Я всю жизнь мечтал о такой, как ты.
Я была в смятении, не знала, что сказать. Меня захватила его страстность. Ушел от меня он только утром...
Через два дня вернулся Олег. Сказала ему, что нам придется развестись, я изменила. «С кем? С Борисом? Так и знал, что это случится! — уговаривал не пороть горячку: — Не спеши, подумай, у нас маленький ребенок...»
Сыну Мите было восемь месяцев, он жил летом на даче с моими родителями. В тридцать один год все-таки родила. Мальчик появился на свет слабеньким, да еще в роддоме его застудили, он заболел воспалением легких.
Пораздумав как следует, я решила, что Олег прав: семья важнее. Егорову сказала, что между нами ничего быть не может. И тогда он поселился у нас на лестнице. Несколько дней сидел на площадке и каждые пятнадцать минут звонил в дверь. Олег выходил, пытался уговорить его: «Борис, я пока еще хозяин этой квартиры и прошу тебя — уйди. Не надо здесь сидеть». Егоров не реагировал.
Когда я уезжала в Минск на съемки, он мчался за мной. Возвращалась — и Борис тут же оказывался у нашей двери. Так и носился туда-сюда. Иногда прилетал ко мне буквально на несколько часов. Сначала я прогоняла его, а потом перестала. Не могла с ним порвать, как ни пыталась. Егоров обладал удивительной внутренней силой и мог влюбить в себя кого угодно.
Когда Олег понял, что я с ним не останусь, решил покончить с собой.
В точности как его отец. Входим в квартиру вместе с Линой Шатровой и видим, что Волков стоит на табуретке с петлей на шее. Уже приладил ее к крюку на потолке. Мы заорали дикими голосами, бросились к нему. Петлю сняли с трудом. Она была из толстой проволоки и сильно сдавила Олегу горло. Пришлось ехать в больницу. Придя в себя, муж стал умолять меня вернуться: «Наташа, я все прощаю! Хочешь — встречайся с Борисом, только не уходи!»
Но для меня двойная жизнь неприемлема. В отчаянии Волков наглотался таблеток. К счастью, я опять успела вовремя. В «скорой» бредил: «Я ее так люблю... Она еще с ним намучается, я знаю...»
Фатеева несколько месяцев не давала Борису развода.
А ведь, по большому счету, Егоров был ей не нужен. Она же любила Спэтару. Борис оставил Наташе квартиру, очень хорошую, на «Фрунзенской». Она там до сих пор живет. Хотя всем рассказывает, что Егоров у нее все отнял. Какое там! Ушел в чем был.
После развода Наташа утверждала, что у Бориса из-за этого начались неприятности на службе, его собираются выгнать из отряда космонавтов. А у Егорова карьера шла вверх. Он был назначен научным руководителем Центра управления медицинским обеспечением космических объектов, потом создал и возглавил НИИ биомедицинской технологии. Защитил докторскую, стал профессором. Про меня Фатеева тоже гадости говорила, мол, коварная подруга вонзила ей нож в спину, увела мужа.
Как будто такого, как Борис, можно увести! Это он буквально «забрал» меня у Олега.
Полтора года мы с Егоровым скитались по Москве, пока ему не дали огромную пятикомнатную квартиру в Спиридоньевском переулке. Нам удалось сделать из нее настоящий дворец. Французскую антикварную мебель — стол, стулья, кресла — в виде абсолютной рухляди случайно купили в комиссионке. Отреставрировали, и получился шикарный гарнитур. Потом я к нему подбирала остальную мебель и декор.
Домработницы не было. Уборкой я занималась сама. Сама стояла у плиты, даже если собиралось по пятьдесят человек гостей — Юлиан Семенов, Жора Гречко, Костя Феоктистов, Юра Сенкевич, пианист Женя Малинин и другие известные и уважаемые люди.
