Игорь Капуста. Любовь императрицы

Теперь мне приходилось частенько мотаться в Одессу и Тбилиси. Ирины друзья уговорили ее вложить деньги в очень прибыльный, на их взгляд, бизнес — в Одессе это была бензоколонка, а в столице Грузии — авиакомпания. Поскольку муж и жена — одна сатана, естественно, я во всем поддерживал Иру. Вложились мы с ней — и нас надули. Впо­следствии Ира скажет, что я в бизнесе ни черта не понимаю. А я и не скрывал этого, разбирался только в шоу-бизнесе. И ввязался в эту авантюру из-за жены. Сам я хотел заниматься совсем другим: например стать ее директором. Уверен, у меня бы получилось. Простой пример: в 1996 году Аллегрова принимала участие в акции «Голосуй или проиграешь» в президентском туре в пользу Бориса Ельцина. Естественно, что ее охраняли «добры молодцы». Так вот, за первый месяц работы накачанных парней мы заплатили десять тысяч долларов.

Мне такой расклад не понравился, и в следующем месяце Иру охраняли ребята уже за тысячу долларов. Ощутимая разница? Сколько раз предлагал Аллегровой стать ее директором, но Ира уперлась — и ни в какую. Она считала, что я должен заниматься бензоколонкой, авиакомпанией, строительством дома и Серафимой Михайловной. Так ей было спокойнее и удобнее.

Ире нужно было меня по­стоянно контролировать, знать, где я. Стоило уехать дня на три-четыре в Питер, как тут же начинались звонки. Может, ревновала к маме и сестре — к сожалению, она так и не нашла с ними общего языка. Хотя мои родственники очень ее любили. А может, боялась, что кто-нибудь меня уведет, как когда-то сделала сама.

Я пытался выяснить у Иры, откуда берутся эти вспышки: у меня такое правило — любую проблему нужно решать сразу.

Фото: Олег Зотов

Причем совместно. Но ничего не получалось. Я человек очень заботливый и, хоть это кому-то покажется новостью, довольно застенчивый: если меня обидеть, я предпочту закрыться в свою «скорлупу». Мне было приятно опекать Иру, но качать права и что-то доказывать — не мой путь. Так между нами стала вырастать стена. Незаметно для себя мы что-то упустили и в интимной жизни. Нет, Ира, какой бы усталой ни прилетала с гастролей, никогда не спешила засыпать... Но все равно что-то ушло из наших отношений.

Может быть, свою роль сыграло то, что мы стали надол­го расставаться. Иногда не виделись по месяцу. Однажды был забавный случай. Ира прилетела из какого-то города, а через несколько часов у нее опять самолет — она даже не успевала заехать домой.

И я помчался в аэропорт. Меня увидел Иосиф Кобзон, хитро улыбнулся и произнес: «На случку приехал?» Как ни странно, из его уст это не звучало пошлостью.

Когда же началась акция «Голосуй или проиграешь», я практически перестал видеть Иру. Помню, однажды не выдержал и прилетел к ней то ли в Томск, то ли в Тюмень на два дня. Повидались, и опять улетел в Москву.

В начале нашей совместной жизни нас не пугали трудности и неурядицы, а с годами стало раздражать все — и комфорт, и налаженная жизнь. Точно говорят, что причина всегда внутри, а внешние обстоятельства не имеют значения. Ира прекрасно знала, что мне категорически не нравится то, что она выпивает — так жена пыталась бороться с уста­лостью. Если некоторых алкоголь расслабляет, то у Иры он, наоборот, вызывал агрессию.

Стоило ей позволить себе выпить лишнего, Ира начинала цепляться ко мне по ­любому поводу, часто несправедливо.

В выражениях в эти моменты она не стеснялась. Однажды я не выдержал, дал ей пощечину. И сам чуть не заплакал. Никак от себя подобного не ожидал. Ни до ни после этого я на женщин руку не поднимал. А тут ударил...

С тех пор Ира стала скрывать, что выпила. Просила друзей и домашних не говорить мне, хоть это и глупо — ну как я не замечу?! Пытался бороться, но ничего не по­могало. И тогда я взял ее за руку, подвел к зеркалу и по­просил по­смотреть на свое отражение.

— Что ты хочешь сказать? — завелась Ира. — Что я для тебя стара? Так найди себе молодую!

— Не нужна мне молодая.

Мне ты нужна. Посмотри, где твое прекрасное лицо?

Ира притихла.

Точкой в наших отношениях стала поездка к друзьям в Америку. В честь прилета нам устроили грандиозное застолье. Было много калифорнийского вина, и Ира не смогла вовремя остановиться. А потом решила рассказать обо мне и нашей с ней жизни всем присутствующим. Ей казалось, что это преподносится в виде шутки.

«Представляете, — смеялась Ира, — Капуста решил стать моим директором! Да что он, танцор, в бизнесе-то понимает?!» Остановить Иру было невозможно.

Мы никогда не ­выносили сор из избы, по­этому ее сольное выступление стало для меня шоком. Слушая обидные слова, летевшие в мой адрес, ловя на себе взгляды ее друзей, я вдруг осознал, что из любимого мужчины превратился для Ирины в какого-то приживалу, в надоевшую игрушку. И первым же рейсом вылетел в Москву...

Из аэропорта заехал в Ватутинки, побросал в сумку первые попавшиеся вещи, сел в машину и уехал. Пожил у друзей, а потом снял небольшую квартирку.

Ира прилетела из Америки следом за мной. Звонила, говорила, что больше такого не будет... Но было уже поздно, что-то во мне сломалось. Я устал. От борьбы за Иру, от наших ссор, от того, что приходилось по­стоянно разруливать проблемы, возникавшие из-за непростого характера Аллегровой.

Например, она все время затевала ссоры с Игорем Крутым.