Я иду рядом, а вы говорите, что красив он! А я?!
Две недели пролетели незаметно. В тот вечер, когда мы вернулись домой из Италии, нам на дом доставили корзину необыкновенных экзотических цветов. Ее прислал Виктор! В маленькой открыточке было написано: «Самой прекрасной девочке на свете». Стали переписываться. Он сочинял для меня стихи и песни и вкладывал в конверты засушенные лепестки роз, растущих в его саду. Это был очень красивый и исключительно платонический роман.
Встречались мы только летом, на отдыхе, в Италии и Испании. Родители Виктора относились ко мне очень доброжелательно, хотя их сын был не просто красивым мальчиком, но и наследником крупного состояния. Помню, мы шли по набережной и он сказал: — Я решил купить твоей маме дом.
Это будет первое, что мы приобретем после свадьбы.
— Да, — согласилась я. — Дом для мамы — это хорошо.
Но первая любовь редко перерастает в брак. Тем более такая детская, как у нас с Виктором. Когда я окончила школу и поступила в театральный институт, мы пошли разными дорогами. Хотя каждый год четырнадцатого февраля он поздравляет меня с Днем влюбленных...
Я всегда верила, что буду певицей или актрисой. Как только услышала, что продюсер Алсу Валерий Белоцерковский создает новую группу, тут же рванула на кастинг в гостиницу «Космос». Тогда я заканчивала одиннадцатый класс. Гимнастика была в прошлом. В шестнадцать лет я получила звание мастера спорта, стала чемпионкой Москвы в групповом зачете и решила — хватит.
Мирового первенства все равно не выиграть.
В «Космосе» увидела огромную очередь из девушек, приехавших со всех концов России. Их было так много, что я подумала: «Даже если потратить по минуте на каждую, нам придется стоять не один день». Белоцерковский управился буквально за пару минут. Прошел вдоль очереди и пальцем показал: «Ты остаешься, ты, ты и ты...» В числе немногих счастливиц была я.
Начинается собеседование:
— Умеешь петь?
— Нет.
— А зачем пришла?
— Петь очень хочу.
— Ну хорошо, спой...
У певицы Саши есть песня: «Верила — не верила твоим словам, все, что нам отмерено, тебе отдам». Я спела ее и что-то такое станцевала.
— Ну что я тебе могу сказать... — протянул Валера. — Сама все понимаешь...
— Нет, не понимаю!
— Петь не умеешь, фальшивишь.
— Я научусь, вы увидите!
Я никогда не пела на публике, но умела убеждать. И доказала Белоцерковскому, что меня надо пропустить на следующий тур.
— Ладно, — сдался Валерий. — Езжай к Демьянову в студию. Пусть послушает, как твой голос звучит в записи.
Валерий Демьянов — известный саунд-продюсер, работавший с Жасмин, Алсу, Агутиным.
В Интернете пишут, что в группу «Любовные истории» я попала через постель и вылетела оттуда, потому что не хотела спать с продюсером. Смешно! Видели бы эти люди меня в семнадцать лет! Демьянов до сих пор хохочет, вспоминая мое первое прослушивание: «Передо мной сидел ребенок. Не девушка — девочка. Забилась в угол и испуганно сжимает в руках телефон — на случай внезапного бегства». Я была в джинсах и скромной маечке, без грамма косметики и чуть ли не с косичками.
Он меня похвалил: «Голос красивый. Но надо учиться петь».
Переговорил с Белоцерковским, и тот меня вызвал на второе собеседование:
— Ты хоть понимаешь, что тебя ждет? Придется вкалывать в пятнадцать раз больше, чем остальным!
— Понимаю. К этому я привыкла...
Из четырех девчонок в группу «Любовные истории» меня утвердили первой. Белоцерковский сам сказал: «Первым попал в группу наш малыш». Он меня потом так и звал. И отношение у него ко мне было как к ребенку.
Пятилетний контракт с Белоцерковским за меня подписала мама. Мне еще не было восемнадцати. Я была счастлива, но мечтала не просто вилять попой под фонограмму, а петь в образе, выражать свои мысли и чувства. Белоцерковский тоже был настроен серьезно, заставлял нас петь «вживую», репетировать по пять-шесть часов.
