«У меня есть такое качество: я очень преданная, просто как собака. Даже преданнее, чем собака, потому что собаки иногда хозяев кусают, это же все равно животные. А я очень постоянная во всем», — говорит Ольга Бузова.
— Ольга, у тебя опять перелом в жизни?
— А ты заметила, что мы с тобой всегда встречаемся в такие моменты? Видимо, у нас с тобой и журналом какая-то кармическая связь. Каждый раз что-то происходит в моей жизни, либо хорошее, либо не очень, и каждый раз нам есть что обсудить…
Вот мне все говорят: «Ты сильная, справишься». А меня это только бесит. Потому что иногда и я не справляюсь. Помню, когда я еще училась в институте, всегда перед экзаменом говорила: «Я не сдам, не сдам». А родители отвечали: «Да ты сдашь на «пять». Как же меня это раздражало! У меня ведь правда было такое ощущение, что я ничего не знаю… Потом я возвращалась домой вечером, и меня спрашивали: «Сдала на «пять»?» — «Сдала». Так с красным дипломом и окончила институт, но не перестала волноваться перед каждым экзаменом. И сейчас то же самое: рушится вся жизнь, а я слышу: «Да ничего, переживешь!» По сути это: «Да ты сдашь на «пять»!»
— Давай по порядку. Так что все-таки принес этот трудный 2020 год?
— Я, кстати, никогда не обращала внимания: год Крысы, год Лошади… Но как-то прошлый год реально был годом Крысы. Я как артист трудно переносила карантин. Для меня стало диким стрессом оказаться без живой любви и энергии зрителей. Кто-то может жить замкнуто и закрыто от всего мира. А моя жизнь — сцена, выступления, съемки, проекты. Сколько у меня было планов, сколько вложений, концертное шоу мы готовили, а тут просто в одночасье все закончилось, будто выкачали воздух.
Когда все засели дома, у меня, как и у каждого человека, было два основных варианта развития событий: либо умирать от депрессии, что многие и делали, либо не позволить себе в эту депрессию погрузиться. Я воспользовалась старым рецептом: еще когда я несколько лет назад страдала после развода, мама мне подсказала: «Представь, что тебе сейчас нужно сыграть роль человека, который восстал как феникс из пепла». И с тех пор мне это очень сильно помогает. Как бы ни было тяжело, я играю роль человека, у которого все хорошо. У меня ведь была еще и ответственность перед людьми. Мне многие писали: «Если уж Бузова сдастся, то все, конец света». Поэтому я нашла в себе силы…
— Никто не поможет, кроме самого себя.
— По большому счету — никто! Недаром меня в детстве называли не только Бриллиантиком, но и Оловянным Солдатиком. Я взяла себя в руки и начала думать над тем, как могу помочь себе справиться с отсутствием выездов, гастролей, путешествий, кафе, магазинов, новых стран... Слава богу, что телевидение у меня оставалось, я хотя бы свежим воздухом дышала на площадке «Дома-2». Еще я начала вести прямые эфиры с понедельника по пятницу — «Утренник с Бузовой». Это был не очень серьезный формат, потому что все-таки людей в тот момент хотелось веселить и развлекать. Но я человек творческий и про каждого своего героя читала, готовилась, а потом брала такие микроинтервью. Помимо разных заданий и конкурсов, когда мы песенки угадывали, я еще раскрывала гостя для своих подписчиков. И таких эфиров я провела огромное количество, месяца два этим занималась. У меня не было ни команды, ни помощников в этот момент, все сама. Плюс в параллель я начала очень активно развивать свой «ТикТок», все самые топовые тренды я снимала одной из первых. В общем, могу сказать, что с карантином я справилась. Как бы ни было грустно, я улыбалась и решала проблемы других.
— На карантине был строгий режим дня? Многие жаловались, что потеряли счет времени и день длился бесконечно, а кто-то радовался возможности выспаться, посмотреть сериалы…
— Я сейчас скажу, ты будешь в шоке. Я устала на карантине больше, чем в 2019 году, когда у меня шел просто нон-стоп. На сериалы не было времени вообще. Нет, какие-то киношки я смотрела, ты же знаешь, я киноман, но тему сериалов я для себя закрыла в 2016 году, когда у меня началась активная деятельность. Вот когда я еще была в браке и бывший муж уезжал на сборы, а я оставалась дома, как примерная жена, вот тогда я много прекрасных сериалов пересмотрела: «Родину», «Сплетницу», «Во все тяжкие». А сейчас даже не начинаю, потому что понимаю: мне станет интересно и я буду не спать, а смотреть. И на карантине времени на это у меня не появилось. Даже выспаться не удалось. До двух-трех ночи я готовилась к эфиру, а вставала рано, потому что уже в два часа этот эфир начинался. Плюс мне нужно было более или менее привести себя в порядок. Я не из тех, кто в эти месяцы объедался пиццей. Вообще не поправилась за время изоляции.
Конечно, я за собой следила, постоянно занималась спортом и подсадила на спорт своих людей. Я показывала это в сторис, у меня три-четыре раза в неделю были тренировки, я качала пресс. И говорила подписчикам: это все можно делать дома, не ищите для себя отговорки. Я показывала крутые упражнения, которые знаю еще с 13 лет, когда занималась под кассеты Синди Кроуфорд. У таких сторис были бешеные просмотры. А когда я пару дней пропустила, мне писали: «Оль, когда зарядка?» Мы очень сблизились за это время с моими людьми. Грустить легче вместе, радоваться легче вместе, и спортом заниматься тоже. Когда в зале тебя ждет подружка, ты уже не можешь не прийти, это некрасиво. Я вообще ни разу не дала слабину ни в сторис, ни в прямых эфирах, ни в постах. Заряжала людей, улыбалась, поднимала им настроение. У нас были свои традиции: по пятницам я девчонкам говорила: давайте наряжаться, мы должны быть красивыми. Понятно, во время локдауна все ходили в пижамах, и в этом тоже есть свой какой-то плюс. Но по пятницам у меня всегда были платья, каблучки, макияж. Я устраивала ужины, зажигала свечи, заказывала вкусную еду.
— А как поддерживала связь с семьей?
— Я с родителями каждый день на связи. Папа у меня в Москве живет, вот только что мы переписывались. Сейчас я пока уехала пожить за город, а он с моими собачками в городе остался и каждый день мне фотки отправляет. А с мамой мы уже давно не живем вместе, она осталась в Питере, мы созваниваемся, обмениваемся голосовыми сообщениями. Мы справились с этим расстоянием, уже привыкли. Мама моя еще всем фору даст, она очень сильная духом. Скажу чуть грубо, но на карантине я не позволяла себе сопли на кулак наматывать, мы не уходили в эту драму, друг друга поддерживали. У мамочки 24 марта день рождения, а у нас есть такая маленькая традиция — ездить в совместную поездку за границу.
В позапрошлом году мы в Барселоне были, до этого ездили в Рим втроем с мамой и сестрой Анечкой, еще у нас была поездка в Амстердам вчетвером — с бабушкой. А вот в 2020-м отпраздновать мамин день рождения в поездке было невозможно, и это расстраивало. Но я не люблю обсуждать воздух, не понимаю смысла страдать, если ничего нельзя изменить. Вот если можно что-то предпринять, чтобы все было в порядке, я это делаю. Когда началась эпидемия, люди разделились на две части. Кто-то все отрицал и говорил, что это всего лишь грипп, а паника преувеличена, а кто-то осознал, что есть опасность. Я осознала и все делала, чтобы не заболеть. Оберегала себя: антисептик, не контактировать, не трогать, расстояние. На телевидении в студии собиралось минимальное количество людей, зрителей почти не было. И я ни с кем вообще не контактировала. То есть я заходила и садилась перед камерой, ни к кому не приближалась, а когда все заканчивалось, сразу в машину и домой. Я даже сама ездила за рулем, чтобы минимизировать контакты. Если есть проблема, я ее решаю.
— Пришлось решать немало проблем. У твоей младшей сестры Ани осенью был инсульт. В таком возрасте это, конечно, очень странно и страшно...
— Что касается здоровья моей семьи, тут сложно себя держать в руках, сложно не плакать, сложно собраться… Когда с Анечкой это случилось, я была на тренировке «Ледникового периода». Помню свой шок, когда мне сказали... Сестра ведет здоровый образ жизни. Просто пошла на прогулку, и случилось несчастье… Первая моя реакция — я не поверила. Не могла представить, что с моей девочкой это могло случиться. Мы ее сразу же отвезли в лучшую больницу. На следующий день мама уже была в Москве, но ее не пустили к Ане в реанимацию…
— Меня удивило, что многие вместо слов поддержки и сочувствия писали, что все это фейк.
— Да я бы ни слова на эту тему не сказала, если бы моя сестренка сама не поведала обо всем своим подписчикам. Наш мир действительно настолько погряз в жестокости и вранье, что люди думают, можно спекулировать здоровьем. Мне жаль таких людей, ведь это значит, они сами на такое способны. Я в жизни никогда не спекулировала ни здоровьем, ни любовью, ни отношениями. И если я что-то говорю, то это правда. Не понимаю, как можно придумывать и посылать в Космос мысли о болезнях. Это грех. Шутить со здоровьем нельзя ни в коем случае. Аня, например, сейчас вообще не готова разговаривать на эту тему, ей слишком тяжело, она до сих пор приходит в себя. Я помню, как она первое время не выходила на связь, и это было ужасно. Я записывала голосовые сообщения по две минуты, по пять минут, а она ничего не отвечала. Потому что не могла разговаривать, у нее на несколько дней речь вообще пропала, она только мычать могла. И она мне писала непонятные буквы, не разберешь. Потом я поняла, что она задает мне вопрос: «Я смогу говорить?» И это было, конечно, тяжело, когда ты знаешь правду, но у тебя нет выхода, приходится уверять: «Конечно, сможешь, ты еще всех переговоришь». Все родные собрались и Аню поддерживали, веселили, шутили, а потом рыдали. Особенно когда она прислала эти фотографии, где у нее лицо перекошено. Было очень тяжело...
— Сейчас все восстановилось?
— Невозможно восстановиться полностью после такой травмы. Сейчас главная для нее задача — это беречь себя, не нервничать. В такие моменты понимаешь, что на самом деле никто ни от чего не застрахован. Мне кажется, прошлый год преподал нам очень важный урок, что самое главное в жизни — здоровье. Когда ты нездоров, то хоть у тебя бизнес, хоть у тебя дома, хоть у тебя миллионы — это все не нужно, ты не можешь даже получать от этого удовольствие.
— До болезни сестры вы были в ссоре. Вас беда сблизила?
— Мы вообще всегда были близки. Просто, поскольку мы обе яркие, самодостаточные и у нас разные характеры, мы часто не совпадаем во мнениях. Но это мой родной человек, и, что бы ни происходило, мы друг за друга горой. И да, беда сближает, но только тех, кто по-настоящему любит друг друга. Нас с Аней сблизила. И хотя в прошлом году мы вообще не виделись, потому что полностью были на изоляции, мы каждый день на связи. Она молодец, держится, она умничка и очень сильная. Я уверена, что все будет хорошо. Просто, когда такое происходит с кем-то из твоих родных, это шок. У нас в роду ни у кого не было инсульта… Такой вот выдался год… И у меня тоже проблемы со здоровьем начались после «Ледникового периода». У меня периодически в левой ноге возникают судороги. И ребра переломаны, восьмое и девятое. Я выступала, и никто не знал — я боялась, что дойдет до мамы и она на фоне всей этой ситуации просто не выдержит. Я ее оберегала. Только когда мы уже откатали, я рассказала, с чем столкнулась. А тут еще бабушка заболела... Недаром говорят, что беда не приходит одна.
— С бабушкой что случилось?
— Когда мы поняли, что бабушка не выходит на связь, мама начала обзванивать своих подружек в Клайпеде. Благо там у нее очень много подруг осталось со школы, с которыми она до сих пор дружит, хотя уже сорок лет прошло. И одна из них, тетя Оля, поехала, взломала дверь... Ну, подробности я рассказывать не буду. Была очень сложная ситуация, я не хочу делиться ужасами, но наша любовь, вера в то, что все наладится, финансовая и моральная поддержка сделали свое дело. Сейчас уже лучше. Мама с бабушкой каждый день на связи, бабушка наконец-то согласилась на сотовый телефон, чему я очень рада.
— У нее не было сотового?
— Она категорически была против! Я в прошлом году хотела к ней полететь, но помешал этот ужасный карантин. Перед тем как она заболела, я, прямо как чувствовала, звонила и говорила: «Бабуль, я так хочу к тебе, так хочу». Потому что у нас с бабушкой сильная духовная связь, я ее очень сильно люблю. И вторую бабушку, папину маму, тоже люблю. Чем старше я становлюсь, тем лучше понимаю, как для них важно общение. Я с одной бабушкой час поболтаю, с другой час поболтаю. Раньше казалось, что бабушки будут всегда. Но приходит момент, когда ты понимаешь, что можешь человека потерять. Теперь наша задача перевезти бабушку в Санкт-Петербург. Я маме специально покупала трехкомнатную квартиру и делала ремонт с расчетом на то, что одна комната будет для бабули. И так же я маму к себе заберу, когда понадобится.
— Как хорошо, когда есть такая внучка и такая дочка.
— Да мама мне каждый день это говорит. Я просто знаю, как моя бабуля борется и сколько болячек уже преодолела. Она тут мне сказала: «Да ладно, сейчас откроется граница, я чего-то подшаманю, что-то отрежу, маслица долью. В машине же масло меняют, вот и я... Все будет хорошо». И вот это желание жить ее держит. И, конечно, ждут мои бабули наследников, правнуков. Дедушки не дождались. Мой дедушка по маминой линии очень сильно болел. Но он говорил: «Я не сдохну, пока в жопку своего правнука не поцелую» (он был такой грубоватый моряк). К сожалению, не получилось. И другой дедушка — Дима Бузов — ушел с разницей в месяц...
— Не могу не спросить о том, что шокировало многих, — о закрытии «Дома-2». Казалось, он будет всегда.
— Поскольку я планирую на много времени вперед, у меня и через два года «Дом-2» в планах был. Но опять же, мы возвращаемся к старым истинам — ничто не бывает вечным. Очень грустно… И ведь столько было всегда интереснейших предложений на других каналах, с еще большей занятостью. Но у меня есть такое качество: я очень преданная, просто как собака. Даже преданнее, чем собака, потому что собаки иногда хозяев кусают, это же все равно животные. А я очень постоянная во всем. Мы с тобой уже на эту тему говорили. Я не меняю коней на переправе, не бегу с тонущего корабля, я борюсь всегда до конца, никогда не сдаюсь. И, конечно, для меня это ужасно… Нас же к этому даже не подготовили. Просто позвонили и сказали: «Завтра «Дом-2» закрывается». Я с 18 лет на телевидении, половина жизни практически…
— Это почти как при расставании с человеком эсэмэску получить: «Мы расстаемся!»
— Иногда и так бывает. И присылают эсэмэски, а еще бывает, что с тобой расстаются, но тебе вообще ничего не говорят. И ты сама домысливаешь. Очень часто в последнее время я стала говорить: «Это жизнь». На следующий день после того, как сообщили нам, мы с Ксюшей Бородиной должны были уже на лобном месте сообщить участникам проекта. И я этого вообще не поняла, я говорила: «Как же так? Давайте сделаем серию выпусков, такое красивое прощание, с салютом». Ну это же легендарное шоу. «Дом-2», например, попал в Книгу рекордов Гиннесса. И я не понимаю, как может история заканчиваться, когда она еще пишется. Потому что там не актеры, а живые люди, где рождаются дети, заключаются браки…
Возможно, «Дом-2» возродится на другой площадке. Возможно, нет. Но для меня это была не просто работа, а моя жизнь. С каждым участником у меня сложились отношения, я любила ребят, любила команду… В общем, конец года выдался особенно тяжелым...
— А как ты гасила негативные эмоции?
— Я не гасила. Я плакала. У меня последний съемочный день был 26 декабря, в субботу. Я взяла с собой оператора, привезла всей площадке тортики, шампанское. Мне людей жалко было. Просто в одну секунду четыреста семнадцать человек лишились работы. Вот дядя Миша, наш охранник, — он еще вроде стоял на посту, но его уже выбросили… Ой, не могу, конечно, я и сейчас вспоминаю и плачу… Это 17 лет моей жизни! Я ребятам всем занесла торты и шампанское в дома, а они все уже были на чемоданах. И я со всеми прощалась. Иногда тебя разрывает от чувств, их невозможно сдержать. Но нужно уметь себя держать в руках при необходимости. После того как я закрыла «Дом-2», поехала на Первый канал, к Урганту, и улыбалась, и играла роль счастливого человека, который готовится к Новому году. Я профессионал, умею переключаться, собираюсь в секунду, выхожу в кадр, и никто даже не поймет, что с утра со мной что-то произошло. Но когда я нахожусь наедине с собой, чего мне себя обманывать? Сильные тоже плачут.
— Нет мысли вести проект на ТВ, связанный с психологией? С таким-то опытом переживания стрессов…
— Я уверена, что у меня когда-нибудь будет такая сольная программа с личными историями людей. Думаю, это мое. Я умею выслушать, мне доверяют. И дело не в опыте. Просто у меня очень сильная энергетика, я чувствую чужую боль и иногда ее забираю. Вот недавно у нас была сложная съемка, я подошла к девушке, обняла ее, и сразу же она успокоилась. А вот меня саму поддержать не может никто. В свое время, кстати, в другой мой сложный период, я обращалась к психологу. Считаю, что в этом ничего зазорного нет, вся Европа и Америка не обходятся без психологов. Но лично мне не помогло. Психологи меня не чувствуют, только еще больнее делают. Зато я сама себе помогаю, сама с собой говорю. Я знаю все про себя. Повзрослела девочка. Да, я могу быть где-то наивной, где-то очень доверчивой, мне не хватает любви моих поклонников, если нет концертов. Мне необходимо насыщаться любовью, питаться, но я ее и отдаю.
Не могу не любить. Я знаю все свои слабые места. И понимаю, почему мне так необходимо выступать — я получаю кайф. В детстве хотела, чтобы меня похвалили, а потом стала уже самодостаточным человеком и обожаю достигать цели. Мне приятно, когда меня гладят по головке, да. Я в этом не вижу ничего плохого. Это нормальное желание человека, который достигает результатов. У меня нет каких-то детских травм, дело не в этом. Мы давно с папой все проговорили, потому что в свое время я на него была очень обижена из-за того, что они с мамой расстались. Мама с папой уже созваниваются, папа маме песенки мои скидывает, уже все хорошо. С мамой у нас прекрасные отношения, мы начали наконец-то быть мамой и дочкой. А это значит, должна быть небольшая дистанция. Потому что, если бы мама была моей подругой, она бы, зная о стрессах, которые происходят в моей жизни, спать не смогла спокойно. И я хотела бы обратиться к своей аудитории, к своим людям — берегите своих мам и своих близких.
— В серьезные моменты жизни ты всегда обращаешься к своей аудитории. И недавно после роскошного отдыха и свадебной церемонии на Мальдивах написала шокирующие слова о своих отношениях с Давой: «Нас больше нет. Я свободная девушка… Человек творит страшные и непонятные для меня вещи. Помогите сейчас мне выжить…»
— Наташа, ты знаешь, я очень откровенный человек, я понимаю твой вопрос. И, наверное, его бы и не было, если бы я не написала своей рукой этот пост. Я тогда так чувствовала и считала важным поделиться со своими поклонниками. И с тобой всегда очень честна и искренна. Но сейчас мне нужно время, чтобы прийти в себя, все осознать и проанализировать. А нашим читателям просто хочу сказать спасибо за поддержку, за веру в меня. Я действительно очень сильно полюбила человека, и мне сейчас сложно и больно. То есть мне даже сложно отвечать на любой вопрос, который касается моей личной жизни и всего того, что в ней произошло.
После своего юбилея, который готовила полгода для того, чтобы была возможность собрать всех моих друзей и близких, встретиться и повеселиться, я приняла решение отложить все большие съемки на неопределенный период времени. И спасибо, например, моему другу Андрюше Малахову, который готовил огромный бенефис в своем шоу со мной, что он пошел мне навстречу. Потому что мне сейчас эмоционально очень сложно. Я знаю, как за меня волнуются миллионы моих подписчиков и поклонников, поэтому стараюсь не показывать им свою боль и слабость. Должна быть сильной, как минимум ради них... Просто не имею права быть слабой, потому что за мной многие наблюдают. Я должна быть сильной, потому что нужна своим родным и своим людям. Сейчас мне нужно время для того, чтобы хотя бы перестать каждый день плакать. Мое сердце разбито окончательно. Хотя мама мне говорит: «У тебя оно было разбитое, его невозможно разбить второй раз». Как выяснилось, это возможно. И это еще больнее…
Благодарим Agalarov Estate за помощь в организации съемки
