Маруся Климова: «После карантина не смогла влезть в костюм — пришлось делать «укол похудения»

После выхода сериала «Мылодрама» актриса мгновенно стала популярной. Сейчас сериалы с ее участием идут один за другим. «Магомаев», теперь «Проект «Анна Николаевна»... Артистка рассказала о том, как проходят съемки после самоизоляции, о неудачных кастингах и спасении фигуры.

— Маруся, на этой неделе на ТНТ завершается сериал с вашим участием «Проект «Анна Николаевна», а на прошлой вы приступили к долгожданным съемкам в новом проекте, сериале «Капотня». Какие у вас ощущения после трех месяцев вынужденного перерыва?

— Я счастлива, потому что я была без работы полгода. Сразу же появилось ощущение свободы: что-то наконец происходит! Я не умею сидеть на ровном месте, у меня сразу пропадает энергия. Мне важно, чтобы был постоянный стресс — тогда я все успеваю, это тот ритм жизни, который мне нужен. Наверное, за этим самым ритмом я несколько лет назад и переехала в Москву из Хабаровского края. Мне всегда нужно куда-то бежать. А во время этого дурацкого периода самоизоляции было очень непросто. Я вот, например, разжирела. Вроде бы много и не ела. Но мой организм так устроен, что если я не шевелюсь, пусть и не ем, то сразу набираю вес. Несколько дней назад приехала на примерку костюма для нового проекта и не влезла в юбку, просто не смогла в нее поместиться! Я так расстроилась… 

Не ожидала, что за это время так «раскабанела». Весы у меня сломались, а по одежде было непонятно — я в последнее время носила объемные вещи, а тут выяснилось, что я уже не худыш. Клянусь, у меня никогда такого не было! Мне стало так паршиво… Конечно, организм привык к тому, что ты постоянно где-то бегаешь, носишься. Даже бесконечный мыслительный процесс съедает калории! А тут несколько месяцев — ничего, пустота. Проснувшись, я только и делала, что меняла горизонтальное положение на сидячее и обратно. В общем, на второй примерке я наконец влезла в юбку, но чего мне это стоило! Я перестала, простите, жрать вообще. Начала делать зарядку и даже по совету врача, которому доверяю, сделала себе в живот укол липолитика. Другого выхода просто не было, новый костюм мне бы не пошили.

— Вот дожили! Без укола уже не похудеешь.

— Ну почему, есть способы. Но в условиях, когда были закрыты все залы, это сложно. Да и за неделю с помощью одних только тренировок вес не сбросишь. А сажать себя на жесткие диеты а-ля «я на воде» не хочу, желудок мне этого не простил бы.

— С едой и спортом понятно. А как вы пережили закрытие салонов красоты? Это же кошмар для любой девочки.

— У меня как-то был закидон, еще в школе, когда стало модно делать накладные ногти. Я жила в Хабаровске, на Дальнем Востоке, Китай рядом. И мы туда ездили закупать все это оборудование, лампы, лаки. Я даже устраивала импровизированный маникюрный салон дома. Так что я все сама могу и умею. Легко делаю маникюр дома. А вот поход в настоящий салон — для меня большое испытание. Это ж надо приехать, отсидеть два часа, скорее всего, все это время проговорить с незнакомым человеком! Я уж лучше сама.

— Все, что связано с красотой, — это у вас семейное. Сестра Даша, которая раньше была моделью, сейчас работает в Китае преподавателем английского и китайского языков. Как у них обстановка, учитывая обстоя­тельства?

— У них сложилась очень неприятная ситуация. Она оканчивает институт, и ей нужно выезжать из страны. А границы закрыты. Ее выгоняют из общежития, потому что учеба закончилась, и все, пора домой. Но государство не дает возможности улететь. Даша хотела после окончания учебы остаться в Китае, но сейчас не может ни работу там найти, ни уехать домой. В общем, там все сложно.

— Пусть у нее поскорее все наладится. Вот у вас рабочий процесс уже сдвинут с мертвой точки — вы приступили к съемкам. Расскажите, что это будет за проект?

— Это 12-серийный проект для канала «Пятница!», называется «Капотня». Он про сотрудников МВД, которые работают с несовершеннолетними детьми. Я была так рада снова оказаться на площадке и работать с живыми людьми! За это время я очень соскучилась по работе. Во время самоизоляции сняли сериал, работали с соблюдением всех санитарных норм. Это 10-серийный проект для одной платформы про то, как люди оказались заперты в карантине. Называется «Любовь в нерабочие недели». Это, пожалуй, был единственный раз за время самоизоляции, когда я выходила не в магазин, а по работе. Первые две недели я записывала кучу самопроб, но продюсеров можно понять, почему они сразу не принимают решение. Может быть, артист через пару месяцев будет в пять раз толще? Мне, например, нужен тренер-цербер, который будет меня «погонять». Ничего, сейчас я снова в прекрасной форме и готова к новой работе.

— Кто ваши партнеры по сериалу «Капотня»?

— Один из партнеров — Максим Костромыкин. Честно говоря, все талантливые, но, как говорится, новенькие. Поэтому я не за один день выучила все имена и фамилии во время первых проб полгода назад. Это уже сейчас, на съемках, кажется, что мы давние знакомые.

— Это, кстати, интересная и­стория — про «безымянных» артистов в перспективном проекте. Как было и с вами, если говорить о сериале «Мылодрама», который сделал вас известной актрисой. Как считаете, узнаваемые лица в фильме — залог успеха?

— Я думаю, что успех проекта зависит от хорошей сценарной истории, снятой качественно. Безо всех этих, знаете, дележек бюджетов. Когда люди делают свое дело от души, получается хорошо. Конечно, понятно, что с помощью медийных лиц, вовлеченных в проект, прокатчикам проще пиарить фильм. Но тут можно поспорить. Вот, например, сериал «Очень странные дела»: единственная известная актриса там — Уайнона Райдер. А остальные — молодые, талантливые, но совершенно не известные. В общем, никто не идет в кино «на Сашу Петрова», все идут на крутую историю.

— А вот в «Мылодраме», как многим кажется, «пришли» на раскрученного Сергея Бурунова, а влюбились в вас. Хотя до этого у вас не было больших ролей. Новое имя, да какое! Тут же возник вопрос, который повторили сотни раз: о чем думали родители, когда регистрировали «Маруся Климова»?

— Меня многие спрашивают про имя. «Маруся Климова, прости любимого», — строчки из легендарной песни, и такой вопрос очевиден. Я расспрашивала об этом и маму, и папу. Выяснилось, что они не знали даже такой песни, не были знакомы с «блатняком». По паспорту я Мария Андреевна Климова. Меня назвали Машей в честь прабабушки. А насчет того, почему я не Маша, а Маруся… Когда стала актрисой, обратила внимание на интернет-энциклопедии, так называемые актерские базы. Там было довольно много моих однофамилиц, Климовых. И уже была Мария Климова, она старше на 10 лет. Сразу произошло много путаницы на информационных киносайтах, и я решила, что лучше я буду Марусей Климовой, чем Марией Климовой два. А насчет того, что «пришли» на одного, а влюбились в другого… Не знаю, у меня до «Мылодрамы» действительно не было больших ролей. Но я бы не сказала, что в сериале у меня главная роль. Все-таки это Бурунов, да и вообще целая команда прекрасных актеров.

— Но больше всего зрителям запомнилась комбинация «Маша и бесконечный мат». Вы и в жизни, как ваша героиня, за словом в карман не полезете?

— Я не против «художественного» мата. И точно против сленга гопников, когда грязные словечки применяют к месту и не к месту. Раньше я работала в МВД, потом попала в богемную тусовку — мат любят и там, и там. И пользуются им заковыристо, ювелирно. Мне интересно, отношусь к этому как-то, что ли, исследовательски. Многие мне говорят: «Тебе не идет ругаться матом». Мне наплевать. Но при этом я никогда не позволю себе выражаться там, где есть дети, или в той компании, где это не принято. И конечно, не буду всех посылать направо и налево, находясь в красивом платье на церемонии.

— Маруся, вы говорите о своем прошлом в МВД, немногие об этом знают. Сложно поверить, что вы — бывший опер.

— Да, я училась в Дальневосточном юридическом институте МВД России в Хабаровске, это мое первое высшее образование. Потом работала. Я по специальности оперуполномоченный, у меня в дипломе специализация «Оперативно-разыскная деятельность». То есть я имею самое прямое отношение к профессии. И я очень рада, что сейчас меня наконец-то взяли в «Капотне» на роль сотрудника полиции. Потому что я прошла очень много кастингов на роль девушки-полицейского, но меня ни разу не увидели в таком амп­луа. У продюсеров часто есть какие-то штампы, представления о типажах. Меня всегда это удивляло, потому что, казалось бы, я же знаю всю полицейскую кухню изнутри как никто!

— А давайте представим вас в режиссерском кресле, а не актрисой на съемочной площадке. Кого бы вы выбрали на роль девушки-полицейского?

— Себя, конечно. (Смеется.) А вообще, тут очень много нюансов, часто это не зависит ни от возраста, ни от внешности. Могу себе представить в этой роли и Сашу Бортич, или вот Оксану Федорову. Она училась в университете МВД, и ее имя первое, которое всплывает в моей памяти, когда речь заходит об актрисе или телеведущей с «ментовским прошлым».

— Бывает, что на роль, которую очень хочется сыграть, не утверждают. Соглашаетесь сниматься «для поддержания штанов» или у вас есть финансовая возможность отказываться от предложений?

— По крайней мере, сейчас у меня выбора нет. Надеюсь, потом появится. Тем более нет такого, что вот я сижу и жду своего Тарантино… Мне всегда надо что-то делать. Многие актрисы выжидают момент, а я, как правило, сог­лашаюсь на все предложения и очень за них благодарна. Честно скажу, не очень люблю, когда мне предлагают роль тупой подружки главной героини. Девушки, которая ловко крутит мужиками. Особенно если надо в кадре носить какие-то обтягивающие мини-платья с глубоким декольте.

— Хотя с вашей фигурой можете себе это позволить.

— Это правда, фигура сниматься поз­воляет, но вот в чем дело. Я не люблю неумных баб. И не хотела бы их играть. Но если речь пойдет о проекте, которым занимается хороший режиссер и где интересные партнеры, а мне предложат роль такой девушки, то я соглашусь.

— Маруся, а у вас не возникало желания попробовать себя в смежных профессиях? Может, продюсером? Сейчас многие артисты двигаются в этом направлении.

— Я как раз пробую себя в смежной профессии — сценариста. Режиссером или продюсером я пока себя не вижу, но к этому, наверное, нужно прийти. Недавно написала сценарий для одной хорошей интернет-платформы, мы подписали контракт на десять часовых серий. Рассказывать подробности пока нельзя, но если вкратце, это фантастический сюжет с элементами приключений и боевика. Пишу не одна, со мной в сценарной группе работают еще два парня, и это все очень интересно. Нам уже заплатили деньги за эпизодный план, дальше погружаемся в работу по каждой серии, надеюсь, все получится очень круто!

— Контракты в кино — это история для отдельного фильма, каких только обязательств не бывает у актеров. Скажите, у вас нет договора, который, допустим, позволяет вам сниматься только в проектах определенного канала?

— Нет, у меня такого контракта нет. Я знаю, что ребята с ТНТ, например, актеры «Реальных пацанов» или «Универа», считаются лицами канала. Но это вовсе не значит, что они не могут сниматься в других местах. Знаете, в киношной тусовке есть что-то такое, скорее, негласное. Например, если ты несколько лет снимаешься в ситкомах на ТНТ или СТС, то тебя вряд ли позовут в проект на телеканал «Россия».

— А как быть актеру, у которого на лбу написано: «Он снимался в сериале «След»? Ему путь в крутые проекты заказан?

— Изначально эти актеры пошли в крутой сериал. Он выходил на Первом и не был тем «Следом», какой сейчас. Хотя для многих он и сейчас популярный, он уже лет двенадцать идет, пусть теперь и на Пятом канале. Я думаю, нет такого артиста, который не снялся в «Следе». Это пропускной пункт в профессию, боевое крещение. На самом деле бывает такое, что с актером заключают контракт и он снимается только для определенных каналов. Скажу я вам, нехилые денежки! Но это, как правило, касается актеров очень известных, может, даже и поднадоевших зрителю. А в целом продюсерам наплевать. Я вот, например, снялась в замечательном сериале «Проект «Анна Николаевна», он идет по ТНТ. Потом у меня выйдет сериал на «России», потом — на СТС. Я могу сниматься, где хочу, до тех пор, пока какая-то компания не предложит подписать со мной эксклюзивный контракт. Надеюсь, я дорасту до этого.

— У «Анны Николаевны...» будет второй сезон?

— Да, сейчас уже известно, что будет. Ведутся переговоры по документам, договорам. Собираются снимать в этом году, чтобы в следующем уже показать. Я знаю, что идет работа над сценарием, но я не читала еще, мне не присылали. В первом сезоне моя героиня Настя — это влюбленная женщина, которая видит, что мужчина не хочет быть с ней. Она не такая, как моя Маша в «Мылодраме». Мы с режиссером все время смеялись: в каж­дом кадре я либо только что закончила реветь, либо реву прямо сейчас, либо вот-вот заплачу. Мы даже хотели потом сделать видеонарезку «50 оттенков плача». Хотя в целом это, конечно, комедийная история. Но так вышло, что я вот все время реву.

Я не знаю, какая у меня дальше будет роль, может быть, там вообще будет одна сцена, как Пожарский (возлюб­ленный героини Маруси Климовой. — Прим. ред.) уезжает в Москву, она ему машет ручкой, говорит: «Возвращайся, дорогой, я беременна, тебя жду». Я вот думаю, что будет так. Но как случится на самом деле, пока сказать сложно. Недаром в конце первого сезона героиня Зои Бербер, полицейский-андроид, воскресает из «мерт­вых» и говорит: «I’ll be back» («Я вернусь»). Это свое­образный якорь для того, чтобы второму сезону — быть. Куда дальше вывернет эта сценарная тропинка, что они там напридумывают? Предполагаю, они сделают робота и Пожарского напарниками где-то там в Москве, а бедная Настенька останется мучиться в своем небольшом городке. Пару раз, может, ему позвонит в течение сезона. Мне самой интересно, я очень жду.

— Маруся, вы вообще производите впечатление человека, который умеет ждать и знает, ради чего он это делает. В карьере это помогало?

— Знаете, в начале 2000-х были очень популярны шоу «Топ-модель по-американски» и всякое такое. Я никогда об этом не думала, пока ко мне в Хабаровске не подошел агент и не дал визитку. Я прошла обучение в модельной школе, потом даже поехала на шоу «Топ-модель по-русски». Но меня оттуда быстро выкинули, потому что я оказалась наивной и совершенно не скандальной. Продюсеры хотели, чтобы я «устраивала шоу» и говорила про конкуренток гадости. А мне даже в голову такое не приходило. К чему я это все рассказываю. Я долго не мог­ла себя найти: то опер, то модель, то гимнастка. Как-то случайно потом снялась в рекламе сухарей с Пашей Волей. Я была в массовке, в толпе. 

Снимали дня три, да еще и с переработками. Столько денег заплатили! Мне так понравилось! А потом это же агентство, которое пригласило меня на съемки рекламы сухарей, познакомило меня с режиссером Юрием Морозом. Меня ждала роль в так называемой «групповке». Надо было приехать и часик постоять, даже текст какой-то небольшой дали. После этого Юрий Павлович вручил свою визитку со словами: «Напиши мне». Я подумала: «А что я должна написать? Привет? Мы только что снимались?» Он мне тогда сказал: «Жалко, Маруся, что ты не актриса». Я говорю: «Как это, очень даже актриса вообще-то». Визитку Мороза я благополучно потеряла. А потом эти же ребята из агентства звонят через какое-то время и говорят: «Приезжай, тебя ищут!» И это был мой первый визит на «Мосфильм». До этого я не была там никогда, даже с экскурсией. Мне выпи­сали пропуск, я его даже на память сфоткала. Прохожу, волнуюсь. Сидит Юрий Павлович Мороз, спрашивает: «Что ж ты мне не позвонила? У меня для тебя роль. Небольшая, в фильме «Инквизитор» (он выходил на Первом канале). Я говорю: «А пробы?» — «Да я знаю, ты все правильно сделаешь». Я ему очень благодарна за то, что он открыл мне дверь в большое кино. Мне за этой дверью очень хорошо.