«После ухода Олега Павловича я три с половиной года не плакала ни из-за чего, кроме воспоминаний, хотя я человек эмоциональный. Когда потеря глобальна, все остальное перестает иметь большое значение. Но месяца два назад иду я по Тверской и вдруг понимаю, что у меня глаза наполнены слезами. Подумала: «Боже мой! Наверное, я прихожу в себя», — признается актриса Марина Зудина, участница шоу «Танцы со звездами».
— Марина, вы участвуете в проекте телеканала «Россия» «Танцы со звездами». В эфир уже вышли три выпуска. Какой больше всего запомнился?
— Первый, потому что он оказался самым сложным. За два дня до эфира мы в МХТ имени Чехова отмечали старый Новый год. А утром я поняла, что простудилась, — почувствовала себя очень плохо. Наглоталась противовирусных препаратов и в таком состоянии вечером отыграла спектакль, а на следующий день 8 часов провела на «Мосфильме», где снимают «Танцы...». Кстати, мой партнер Максим Петров и наш хореограф тоже подхватили ОРВИ. Но прямой эфир не перенесешь. Было очень тяжело, и дело не только в физической слабости: не хватало нужной концентрации, танцевальной координации, чтобы запомнить все движения, повороты головы. Восстанавливаться после эфира пришлось дня три — сон, витамины, аминокислоты, которые посоветовал врач… Сейчас все уже позади и я получаю удовольствие. От постановок — у нас прекрасные хореографы Николай Пантюхин, Павел Ефремов и Денис Каспер и замечательный режиссер-постановщик Василий Козарь. От костюмов Екатерины Белой — они специально шьются к каждой программе, к каждому танцу. И, конечно, от самого процесса репетиций и выступлений.
— Любите танцевать?
— Да, в детстве даже мечтала стать балериной (правда, до этого хотела петь то в оперетте, то в опере). В 10 лет я отправилась поступать в хореографическое училище. Где, конечно, провалилась, потому что была совершенно не подготовлена, а оказывается, надо было перед поступлением два-три года заниматься с педагогами. Я завалилась на первом же испытании, и для меня это была серьезная психологическая травма — я долго плакала, переживала. До сих пор помню, как на экзамене у меня нога к голове не тянулась, а у других абитуриенток — тянулась. И еще после того неудачного штурма училища я решила худеть.
— Неужели вы тогда были полненькая?
— Нет, лишнего веса не было — у меня тонкая кость. Но все равно я не была такой худой, как те девочки, которых я увидела в училище. Потом пару лет я ходила в хореографический кружок. А когда возвращалась из школы домой, ставила пластинки с музыкой Чайковского, которые сама покупала, надевала балетки или пуанты и кружилась под музыку...
В общем, танцы я люблю. И меня не раз звали в подобные шоу. Но я всегда отказывалась. Считала, что если всерьез работаешь в театре — а я была очень много занята в репертуаре и в Театре Табакова, и в МХТ имени Чехова, — то нельзя участвовать в проектах, из-за которых можно подвести труппу, например получив серьезную травму. К тому же мне казалось, что танцами должны заниматься молодые, а к серьезным драматическим актерам, которые шли в развлекательные шоу, я относилась... немного иронично. Единственный раз сама приняла участие в телешоу, когда в программе «Дуэты» спела с Игорем Миркурбановым. Но это был не конкурс, а просто выступление, разовая акция. При этом все равно я успела испытать незабываемое ощущение живого эфира.
— Вы же тридцать лет выходите на сцену!
— Я актриса, это моя профессия — играть на сцене в театре. А в «Дуэтах» я пела, а теперь вот танцую, но это не моя «территория». Именно поэтому не могу относиться к «Танцам со звездами» как к конкурсу, тут я — любитель, который пытается чему-то научиться. И основное удовольствие я получаю не на съемках, а в танцзале, где мы с Максимом и хореографами придумываем номер, разучиваем его. Что-то получается, а что-то нет. Когда мы только начинали и я репетировала в «своем режиме» (пришла в танцзал месяца за полтора до проекта, в ноябре), не очень-то думала, что мои ча-ча-ча и фокстроты будет смотреть многомиллионная аудитория. Просто получала кайф от танца. А вот когда начались эфиры, ситуация изменилась: как бы ты себя ни чувствовала, сколько бы у тебя ни было работы помимо «Танцев...», в определенный час надо выйти и оттанцевать. Это совершенно другая мобилизация — как в спортивном марафоне...
— Для того чтобы испытать все это, надо было сначала согласиться участвовать в телешоу, чего вы раньше не делали. Так что же все-таки заставило вас смягчить позицию?
— Неожиданно перенеслись на весну съемки четвертого сезона «Содержанок». И я поняла, что вполне смогу вписать танцы в свое расписание. Единственное, из-за шоу пришлось выйти из одного театрального проекта, а второй отложить (я обязательно к нему вернусь, потому что давно хотела поработать с Константином Лавроненко). Но я решила, что театра в моей жизни было много, а вот другого шанса несколько месяцев заниматься танцами с суперпрофессионалами, скорее всего, больше не будет. Я сказала организаторам шоу: «Давайте попробуем». А после пятой репетиции так втянулась, что дала окончательное согласие — совершила этот абсолютно безумный поступок!
— Желаем вам дойти до финала шоу!
— До него еще далеко. Но я точно знаю, что после телепроекта занятия танцами не брошу. Я не предполагала, что ими занимается столько людей, в том числе очень известных! Это не просто фитнес, полезный для фигуры. Там есть музыкальная составляющая, а музыка для меня высшее искусство, которое наполняет энергией...
Чтобы я пришла в танцы, очень многое сошлось, сложилось. Полгода назад я общалась с невропатологом, и она почему-то тогда мне сказала, что лучше всего лечить депрессии и стрессы именно танцами, пусть даже дома. Я еще подумала: «Ладно, петь дома я смогу. Но танцевать?! Как это — прийти домой, включить музыку и вперед?!» Потом через какое-то время массажистка — тоже еще до звонка с телеканала — вдруг упомянула, что именно танцы укрепляют мышцы, которые не прорабатывает ни фитнес, ни тренажеры, ни массаж.
И еще важный момент. После ухода Олега Павловича атмосфера в театре очень поменялась (в марте 2018 года худруком МХТ им. Чехова назначили Сергея Женовача. — Прим. ред.). Я вдруг ощутила, что прихожу, гримируюсь, надеваю костюм, но энергию в этих стенах не получаю. А раньше я, как батарейка, подзаряжалась. Пространство, которое в течение стольких лет было для меня близким и теплым, стало немного чужим, отчего я испытывала опустошение. И вроде в здании ничего не поменялось, и старая труппа осталась — те же партнеры, коллеги, но появилось ощущение, что в театре свет стал более приглушенный, как будто туман опустился. Просто в дом, который ты любишь, пришли новые люди, которых там все не устраивает. У Сергея Васильевича была и есть своя прекрасная театральная студия. Но МХТ — это другое. И изначально возник какой-то внутренний конфликт. Да, так бывает, люди разное любят. Как сказала Женовачу актриса Наталья Тенякова: «Разные группы крови». И в коллективах так бывает, и в браке. И тогда, чтобы не мучиться, лучше разойтись.
— А вы пробовали выстроить отношения с новым руководством?
— Я же говорю — речь совсем не об этом... Ничего я не выстраивала, ни разу с просьбами не обращалась. Просто играла свои спектакли и была доброжелательна по отношению к новому руководству.
— Но ведь много спектаклей с вашим участием Женовач снял! И «Мушкетеров...», и «Трамвай «Желание», и «Идеального мужа. Комедию»...
— Ну да, снял. Но я на эту тему не высказывалась, к Сергею Васильевичу не ходила. Просто принимала ситуацию как данность. Убеждена, что никого невозможно заставить любить себя или испытывать дружеские чувства, если в душе этого нет. Просто если человек по отношению ко мне ничего хорошего не испытывает, то я точно так же к нему отношусь. Интереса к себе со стороны Женовача я не ощущала. Сергей Васильевич сразу сказал, что приглашенные артисты ему не нужны. А я в МХТ — приглашенная (в штате я в Театре Табакова). Что ж, я смирилась с мыслью, что пока буду играть спектакли, а когда они сойдут, закончу свое сотрудничество с этим театром. Но говорить стоит не о судьбе артистки Зудиной при новом руководстве, а о судьбе МХТ. Между прочим, первое, с чего начал Женовач, — отказался от здания филиала в Коломенском, которое построили при Олеге Павловиче. Как мы радовались, что у театра появится еще одна сцена, а при ней — репетиционные помещения, служебные квартиры для сотрудников и приглашенных режиссеров. Но Сергею Васильевичу все это оказалось не нужно...
— Три месяца назад ситуация в МХТ снова резко изменилась — его возглавил Константин Хабенский...
— Я очень этому обрадовалась. И впервые за четыре года пришла на наш традиционный старый Новый год, на наш знаменитый актерский капустник. Три года подряд меня приглашали, а я не приходила... Константин — человек из того прекрасного времени, когда Олег Павлович приглашал в МХТ самых лучших режиссеров, очень сильных артистов, в том числе из Питера (кроме Константина Хабенского — Михаила Пореченкова и Михаила Трухина. — Прим. ред.). И сейчас у меня ощущение, что восстановилась связь с тем временем. Хотя Константин Юрьевич не ученик Олега Павловича — дело не в этом. Просто мы тогда все вместе прожили счастливые годы...
И как жена человека, который руководил МХТ 18 лет, я прекрасно понимаю, как сложно Хабенскому, будучи актером и будучи со многими артистами в дружеских отношениях, стать руководителем. Только не осознавая всего этого, можно сказать: «Надо же, повезло Хабенскому — ему дали Художественный театр». Когда Олег Павлович согласился возглавить МХАТ, я несколько месяцев сильно переживала — до слез.
— Почему?
— Потому что до этого у него был Театр-студия: лучший, самый востребованный, самый крутой! И вдруг появляется МХАТ — с его огромной труппой и огромными проблемами. Я поняла, что мужа чисто физически будет намного меньше рядом со мной. И расстроилась прежде всего как жена. А актерских амбиций у меня в тот момент не было, дремали. Даже малейшей мысли, что я теперь и во МХАТе смогу играть, меня не посетило. Зато я очень четко понимала: помимо театра и Школы-студии делить Олега Павловича придется еще и со МХАТом. И испытывала колоссальную ревность. Потом немножко успокоилась, но все равно не пришла в восторг... Из-за того, что Олег Павлович взял МХАТ, мне на несколько лет даже пришлось отбросить мысль о рождении второго ребенка, хотя я очень этого хотела. Я же видела, сколько муж взвалил на себя. И мне необходимо было находиться рядом. Я сидела с ним на всех прогонах — не потому, что Олег Павлович что-то со мной обсуждал, а потому, что эмоционально я его поддерживала. И только когда более или менее все наладилось, я родила Марию.
— Вы с Хабенским знакомы много лет, вместе играли в спектаклях «Утиная охота» и «Чайка»...
— Константин Юрьевич трудоголик и при этом очень честен в выборе материала. Не могу назвать ни одной роли — а фильмография у него очень большая, — за которую можно стыдиться. Хабенский из тех немногих актеров, у которых самый маленький процент каких-то необязательных ролей. Он требовательный — и к себе, и ко всем. Думаю, Константин не будет мягким худруком. И он наверняка станет очень самостоятельным руководителем. Таким, как Олег Павлович, на которого практически невозможно было влиять. Табаков мог слышать друзей, коллег, приятелей и, мне кажется, меня тоже, но решения принимал только самостоятельно.
— Одним из первых поступков Хабенского на посту худрука МХТ стало возвращение в афишу успешных спектаклей, которые поставили при Табакове...
— Честное слово, я даже не думала о том, что постановки с моим участием могут быть возвращены. Но, когда узнала, что в афишу поставили «Идеального мужа...», была очень тронута. И это была радость не по поводу моего присутствия в театре, а гораздо более глобальная! Сейчас в МХТ я еще играю в «350 Сентрал-парк Вест, New York, NY 10025» и «Карамазовых», а в Театре Табакова — в «Чайке»...
— Когда у вас возник вынужденный простой в театре, вы стали гораздо больше сниматься в кино...
— Да, я раньше нечасто снималась, а теперь в кино случились три сезона «Содержанок», «Хорошая жена», «Волк», еще короткометражка... Но и к этому «буму» я спокойно отношусь. Вообще, мало что теперь способно меня сильно взволновать. Вы знаете, после ухода Олега Павловича я три с половиной года не плакала ни из-за чего, кроме воспоминаний, хотя я человек эмоциональный. Когда потеря глобальна, все остальное перестает иметь большое значение. К возникающим проблемам относишься так: «Ну да, вот такие люди, такие обстоятельства». Не более того. Но месяца два назад иду я по Тверской и вдруг понимаю, что у меня глаза полны слез. Подумала: «Боже мой! Наверное, я прихожу в себя, становлюсь той, которой когда-то была...»
— Что заставило вас расплакаться?
— Да какая-то мелочь, причем не личная, а деловая — речь не о том. Я поговорила по телефону, мне почему-то стало обидно, и брызнули слезы. И я обрадовалась, что все-таки меня начало «отпускать».
— Марина, в марте будет четыре года, как нет Олега Павловича. Вы можете себе представить, что в вашей жизни появится какой-нибудь мужчина?
— А я не думаю на эту тему. Меня так любили, столько лет смотрели на меня восхищенными глазами, что у меня максимально удовлетворены амбиции: я состоялась как женщина, как жена, как мать. Возможно, я даже не стою той любви, которой была обласкана, но она была в моей жизни — долгая, настоящая! Я через все это прошла. Вот спроси у меня сейчас: «Хотите ли вы второй раз выйти замуж?» — я скажу: «Наверное, нет». Но я абсолютно не программирую себя. Я не ставлю крест на себе, не даю зарока не влюбляться. Но я не живу этим, не нахожусь в поиске любви — я уже давно заполнена ею...
Но при этом в определенном смысле я сейчас вернулась к той Марине, какой была до встречи с Олегом Павловичем. Например, пришла в проект «Танцы со звездами», и такое ощущение, что у меня нет бэкграунда жены Табакова. Хореограф, партнеры относятся ко мне так, что иногда хочется сказать: «Эй, ребята, потише, я же все-таки старше вас…» Интересно попробовать так жить! За мной нет Олега Павловича, я просто Марина Зудина. И отношения с окружающими стали более честными. Кто любил раньше — и сейчас любит. А кто льстил, те ушли из моей жизни, и я этому рада. Жизнь вообще очень интересная штука! Главное, не надо себе придумывать какие-то сценарии — жизнь сама все напишет. Мне интересно получать опыт, даже «напарываться» на что-то, а не продумывать, не просчитывать. Вот сейчас мне интересно танцевать, и я танцую. Дальше начнется кино, и я буду жить проектом. Провожу время с семьей — кайфую от этого. Я просто хочу быть счастливым и радостным человеком, а не тревожиться: ах, как я буду жить через пять лет, через десять лет… Я больше доверяю интуиции. И если Господь уже дал мне столько радости и счастья, то почему я должна начать думать за Него? Господь сам знает, что, когда и кому нужно дать. Я пришла к этому, наверное, чтобы выйти из кризиса, из депрессии.
И знаете, пожалуй, единственное, что ко мне еще не вернулось, — это желание на вечеринке или за обедом выпить бокал вина. Почему-то абсолютно не тянет. Видимо, одна половинка души — та, где рождаются слезы, — уже оттаяла. А та, что отвечает за беззаботное веселье в компании друзей, — еще нет. Значит, не до конца «отпустило».
— Марина, новую страницу вашей жизни открыло рождение внучки, которой уже полтора года...
— О ее рождении я узнала, когда Мии был уже месяц. Помню, сын Павел позвонил и сказал: «Мне надо с тобой поговорить...» Он не торопился с этой новостью, потому что к тому моменту они с мамой Мии — Соней — уже не были вместе. Да, так в жизни случается... А увидела я внучку еще позже — из-за ковидных ограничений. Она, кстати, родилась 5 августа, а Пашка 1 августа, а Олег Павлович 17-го. Я счастлива, что у нас всех теперь есть Миа — веселая, позитивная, энергичная и любознательная девочка. У меня ощущение, что она обязательно должна была родиться, правда! Что Господь послал ее очень вовремя. Появление дочки важно для Павла, для его взросления, для осознания того, что он уже за кого-то ответственен. И важно для меня!
Мию все любят. У нее прекрасная и потрясающе красивая вторая бабушка — мама Сони. Она хореограф, танцевала в ансамбле «Березка». Еще у Мии есть совсем молодой дядя — Сергей. Говорю про Сергея, потому что в моем детстве тоже были такие дяди, даже два! Моя мама очень много работала — в двух местах. Поэтому они с папой решили, что до школы я буду жить с бабушкой (маминой мамой) и двумя ее сыновьями. Так вот, мои дяди постоянно нянчились со мной (у них тогда не было детей, они поздно женились), просто залюбливали — я проводила с ними больше времени, чем с собственными родителями! И когда я смотрю на Сережу и Мию, вспоминаю себя и маминых братьев.
— Ваш сын Павел не только стал отцом, но и продолжает очень много сниматься...
— Да! И 31 марта у него состоится премьера фильма «Ампир V» по роману Пелевина, где и я снялась... Когда оказалась на площадке вместе с сыном, волновалась больше обычного — не за себя, а за близкого человека. К тому же Павел тогда был довольно неопытным артистом. Картину долго снимали, монтировали, потом из-за ковида откладывали премьеру, так что основные свои роли он сыграл уже после этой ленты. Съемки «Ампира V» шли сложно: режиссер Виктор Гинзбург работал очень тщательно, многое переснимал. Было много переработок. Так что сыну было непросто. Но я ему сказала: «Сейчас ты устаешь, но потом вспоминать эту работу будешь с удовольствием. Потому что режиссер занимался искусством, это не было производством. А так в кино случается редко...»
— А чем сейчас занимается ваша дочь Мария?
— У нее отличный английский — она же почти девять лет училась в Британской школе. А сейчас перешла в частную школу, весной ей предстоит ОГЭ.
— А кем она хочет стать? Может, выберет актерскую профессию, как вся ее семья?
— Мария хорошо рисует, интересуется дизайном. Что касается «династии», то у нее, как и у Павла, очень высоко поставлена планка в актерской профессии. И есть определенная неуверенность в том, что она может соответствовать. Сын ведь тоже долго в себе сомневался. В общем, если дочь спросить: «Ты хочешь попробовать себя в профессии актрисы?» — она ответит: «Да, мне было бы интересно». А вот сформулировать самой «Я хочу» — это совсем другое дело. Мне же важно, чтобы дочь внутренне созрела для такого важного решения. Поэтому еще год не буду настырно приставать к ней с вопросом о выборе института. Кстати, если Маша выберет зарубежный университет — легко отпущу ее, потому что она самостоятельный и ответственный человек. Все-таки Миа очень вовремя родилась: если Маша уедет учиться за границу, мне будет кого воспитывать, кем заняться. Хотя не представляю, как я буду без нее...
— Недавно Мария стала одной из участниц традиционного Бала дебютанток. Красивое фото с этого мероприятия, на котором вы, Паша и Маша, вызвало не только добрые слова в адрес девочки, но и злобные выпады в сторону «звездных» детей...
— Да, не все могут порадоваться за кого-то, за чьих-то счастливых детей... Конечно, моя дочь понимает, что ее, как и других девушек, пригласили на такой бал не за собственные заслуги, а за успехи родителей. Да, у Маши, как и у Паши, изначально был «особый старт» — они родились в успешной, обеспеченной семье. Но старт — только первый шаг, лишь начало пути. Главное, как дети дальше пойдут по жизни! И мои дочь и сын это, по счастью, понимают...
