«Я не верю в хороших и плохих актеров. Если роль интересная, в стоящей истории и тебе целиком подходит, нужно быть полным идиотом, чтобы плохо ее сыграть», — считает 66-летний обладатель двух «Оскаров», ставший одним из главных голливудских открытий первой декады ХХI века.
В 52 года он с «дьявольской безупречностью» сыграл лощеного интеллектуала-злодея в «Бесславных ублюдках» Квентина Тарантино. А спустя пару лет в его же «Джанго освобожденном» столь же идеально изобразил «хорошего парня», охотника за головами доктора Кинга. И получил за обе эти роли с промежутком всего в несколько лет два «Оскара».
А до этого у Кристофа были годы и десятилетия уныния, затишья и череды бесславных ролей — на многие он соглашался лишь ради куска хлеба, да и просто потому, что не мог не играть, выбрав актерскую профессию. «У меня не было альтернативы. Впрочем, одна все-таки была. Очень глубокая река и тяжелый камень, привязанный к шее», — однажды признался Кристоф, обычно не склонный к откровениям (про него говорят, что он выстраивает железный занавес во время любого интервью).
Именно роль в «Бесславных ублюдках» открыла актера зрителям, а самому Вальцу — все двери в киномире. Правда, не обошлось и без капли дегтя. С тех пор как он сыграл у Тарантино незабываемого антигероя, занявшего почетное место в списке самых великих кинематографических злодеев всех времен и народов, Вальца наперебой стали приглашать на подобные же роли антагонистов, противников главных героев. Будучи актером широчайшего диапазона, он обладает уникальной способностью в этом амплуа одновременно быть и зловещим, и смешным.
В преддверии «Гарри Поттера»
Одну из последних ролей харизматичного злодея Вальц сыграл в фильме «Бюро магических услуг», снятом по роману британца Тома Холта. Магия и волшебство, люди проходят сквозь стены и запросто общаются с гоблинами — можно было бы принять эту картину австралийского режиссера Джеффри Уокера (действие происходит в Лондоне, а снимали в основном в Австралии) за побочный продукт «Гарри Поттера», если бы не одно «но». Свое первое фэнтези (а всего он сочинил рекордное количество — более пятидесяти романов) этот автор, юрист по образованию, опубликовал за 10 лет до выхода первого романа о маленьком волшебнике. В этом фантазийном фильме впервые так интересно преподносится серьезная тема сбора персональных данных граждан с целью контроля над ними и выгодной продажи им же. Вальц с новозеландским актером Сэмом Ниллом играют хозяев и распорядителей загадочной конторы, где собирают, хранят и используют в разных целях сведения о людях, полученные с помощью магии и гоблинов. Два молодых интерна (один из них мог бы вполне оказаться повзрослевшим Гарри Поттером, попавшим в ловушку собственного волшебного дара) находят по приказу героя Вальца некую передвижную дверь. Сквозь которую, как выясняют молодые люди, можно путешествовать в пространстве и времени. И тогда же они наконец понимают, куда попали и чем занимаются в этом замечательном бюро, какие оказывают услуги. И самое главное, выясняют, что их босс вместе со своим менеджером пытается разрушить святое — мир волшебства и волшебников. Используя ничего не подозревающих гоблинов и применяя современную корпоративную бизнес-стратегию к старым магическим практикам. В этой картине, как и во всех фильмах с участием Кристофа Вальца, есть особая черта. Они всегда чертовски закручены, насыщены хитросплетениями и могут изрядно напугать зрителя. И вместе с тем необычайно (как и его образы) подкупающи и заманчиво-обаятельны...
Кристоф Вальц родился в 1956 году в Вене в артистической семье. Отец Йоханнес Вальц, немец, — художник-постановщик, и мать Элизабет Урбанчик, наполовину австрийка, наполовину словенка, — художник по костюмам. Все его предки и родственники имели отношение к театру или кино. Бабушка, дед, прадедушка были театральными актерами и снимались в немых фильмах. Дед по материнской линии Рудольф фон Урбан был в Вене известным психиатром. Ученик и студент Зигмунда Фрейда, он написал одну из первых книг по психологии (в основном на сексуальную тему) для обычных людей. Случись это в наше время, он был бы «богаче Джоан Роулинг», однажды заметил Вальц.
Отец Кристофа умер, когда мальчику было 7 лет, мать вышла замуж за композитора и дирижера Александра Штейнбрехера. Кристоф не испытывал недостатка в утонченной творческой атмосфере, и все виды искусства вошли в его жизнь с раннего детства: в частной школе уделяли много часов музыке, литературе, поэзии, театру. В 10 лет Кристоф воспылал подлинной страстью к опере. Подростком ходил в оперный театр в Вене дважды в неделю и мечтал о карьере оперного певца. Не исключал, что станет художником, последние три школьных года на летних каникулах работал в телевизионной студии, и этот мир постепенно стал все больше его увлекать. Хотя в детстве он не хотел иметь с актерством ничего общего как раз потому, что это был семейный бизнес и разговоры об этом велись в доме бесконечно. Ему казалось, что все «практикующие это ремесло» люди страдают от некоего «дефицита нормальной жизни». Но тем не менее он окончил актерский курс в Венском университете музыки и театра, где посещал театральный семинар имени знаменитого австрийского режиссера Макса Рейнхарда. После чего Вальц оказался перед выбором — поступать в консерваторию или продолжить учебу на театрального актера. Он решил, что его баритон достаточно хорош для поступления в музыкальную академию, но не является выдающимся голосом.
Счастливый билет от Тарантино
Решив стать актером, Кристоф отправился в Нью-Йорк, где с ним занимались Ли Страсберг и Стелла Адлер, самые известные преподаватели актерского мастерства в ХХ веке. Смотрел последние новинки Голливуда — «Апокалипсис сегодня», «Манхэттен» — и чувствовал себя в эпицентре прогрессивного киномира. Подрабатывал Вальц в греческом ресторанчике в театральном квартале, куда часто заходили известные актеры. Однажды Билл Мюррэй оставил Вальцу огромные чаевые. Однако в Голливуде его тогда не признали, и все попытки сделать карьеру закончились возвращением в Европу. Зато в Нью-Йорке он познакомился с Джеки Раух, психотерапевтом, она работала с бродвейскими актерами-танцовщиками. Они поженились и вместе уехали в Европу, где Вальц стал отцом троих детей. Ему часто предлагали сыграть очередного фашиста (учитывая происхождение и появляющийся в минуты волнения легкий немецкий акцент), и он столь же часто отказывался, даже не читая сценарий. «Кому охота до конца своих дней вопить «Хайль Гитлер» где-то на заднем плане», — говорил Кристоф. В Англии Вальц прожил 15 лет в надежде, что там повезет больше, и главное — он мечтал играть шекспировских персонажей. Но этот театр остался для него закрытым в силу британского снобизма. Ему говорили напрямую: «Немец в образе Гамлета? Мы этого не допустим!»
Вальц играл в британских сериалах, несколько раз он снимался в артхаусных фильмах немецких режиссеров, однако за этим ничего для него лично не следовало. Характер актера и его полнейшая неспособность (и нежелание) терпеть дураков тоже не слишком способствовали карьерному росту. Хотя сам он предпочитает относить 35 лет бесплодных стараний на счет невезения и отсутствия удачи, столь необходимой в актерском деле. Жена не раз предлагала Кристофу подумать о смене профессии, не сомневаясь, что со своим умом он всегда сможет найти другое занятие. Вальца оскорбляло неверие второй половины, и, по его словам, он «затаил серьезную обиду» на супругу. Так или иначе, но они развелись, невзирая на троих детей, и Вальц переехал из Лондона в Берлин. Но мало что изменилось, если не считать новый брак. Юдит Хольсте, немка, художник по костюмам, гораздо лучше понимала Вальца, чем его первая жена-психотерапевт. В этом браке у Кристофа родилась дочка, чье имя до сих пор не известно широкой публике. О взрослых уже двух дочерях и сыне тоже известно мало. Кроме того, что одна из дочерей от первого брака Мириам в 2013 году вышла замуж в Израиле и Вальц летал на свадьбу. А сын Леон стал раввином.
И вот в 2008 году случилось то, во что он уже и не верил. По инерции Вальц пошел в Берлине на кастинг к Квентину Тарантино, пребывая в уверенности, что американские продюсеры ищут европейских актеров лишь для одного: чтобы получить европейское же финансирование. А потом изобразят искреннее разочарование, разведут руками и позовут известных голливудских звезд, которых можно дорого продать. Но Кристоф ошибся. Тарантино сразу же решил, что этот актер — единственный, кто сможет сыграть роль лощеного интеллектуала в мундире эсэсовского полковника, вытянуть блистательно-затейливый диалог и заставить его «зазвучать как оперное пение». «В написанных мною диалогах присутствует музыкальное начало», — говорит сам Тарантино, а Вальц недаром позже стал сравнивать его фильмы с оперными постановками. Кстати, они часто вместе ходят в оперу.
Перешел дорогу Ди Каприо
Вальц спас проект режиссера. Тарантино, упрямый и никогда не идущий на компромиссы в выборе подходящих актеров, к этому моменту практически отчаялся найти исполнителя на роль очень важного для него героя Ганса Ланды в «Бесславных ублюдках». Известно, что Леонардо Ди Каприо в самом начале лично просил Тарантино рассмотреть на эту роль его, а режиссер вежливо, но твердо отказался. Точно так же он не удовлетворил просьбу Майкла Фассбендера, сильно желавшего заполучить эту работу. Квентин уже решил, что он просто-напросто написал (и сроднился с ним навеки) героя, сыграть которого не дано никому. А без этого персонажа снимать свой фильм режиссер не видел никакого смысла. Он поставил ультиматум директору по кастингу, сбившемуся с ног, дав ему еще неделю на поиски, после чего (уверенный в неудаче) собирался объявить о своем решении отложить съемки.
Но буквально за сутки до часа «икс» в его берлинском офисе появился Кристоф Вальц, и вскоре началась работа над «Бесславными ублюдками». Тарантино не случайно сразу же понял, что этот никому не известный немолодой актер — единственный, кто может и должен сыграть роль немецкого офицера, свободно говорящего на трех языках. Ганс Ланда умело использует ораторское искусство и свою образованность как оружие, он просто ужасает своими безупречными манерами, знанием этикета и обаянием. Тарантино был так поражен и восхищен талантом Кристофа, что попросил на общей читке сценария «попридержать коней», то есть быть «хорошим актером, но не слишком». Попросил он Вальца и не участвовать в общей репетиции первой сцены своего появления в фильме, чтобы остальные участники до последней секунды не подозревали, что и кто их ждет: «Не хочу, чтобы Брэд Питт и Диана Крюгер узнали твои «огнестрельные» способности до тех пор, пока не включится камера».
Что ж, Кристоф Вальц дожидался этой роли всю жизнь. «Я не обязан Тарантино своим мастерством, но обязан ему возвращением своего призвания». За эту роль он получил больше 20 наград, включая «Оскар». На волне успеха «Бесславных ублюдков» Вальц стал невероятно востребован в Голливуде. Он сыграл садиста-ведущего на манеже цирка в фильме «Воды слонам!», язвительно-бездушного адвоката в картине Романа Полански «Резня», художника-шарлатана в «Больших глазах» Тима Бертона и гения-«ботаника» в фантастическом философском триллере Терри Гиллиама «Теорема Зеро».
А Тарантино между тем писал сценарий к своему следующему фильму «Джанго освобожденный», и одна из главных ролей предназначалась его новому любимцу. Вальц сидел у режиссера на кухне и читал еще теплые (по его словам) листы сценария, только что вынутые Квентином из принтера. И так продолжалось несколько месяцев. Вальц читал, а Квентин следил за ним и выражением его лица в надежде увидеть одобрение и согласие. Но поначалу услышал твердое «нет». Актеру показалось, что доктор Кинг Шульц, охотник за головами, помогающий освободить раба (в исполнении Джейми Фокса), а потом его жену — рабыню Брунгильду, слишком «прост», потому что «скроен» по его, Вальца, образу и подобию. Никакого интереса играть самого себя у него не было. Но Тарантино не смирился и сумел добиться своего. Согласился актер при одном условии: его герой должен быть чистым, как белый снег, и никогда не вести себя в «дьявольском духе».
Играть по своим правилам
Невзирая на то что кумиром Вальца был и остается Роберт Де Ниро, он полагает абсолютно бесполезным и непродуктивным «прожить полгода в пустыне, питаясь ящерицами», для того чтобы войти в соответствующий образ. Или, того паче, поправиться незнамо на сколько килограммов. «Я не распространяюсь о процессе, потому что это очень личная вешь». Он и впрямь виртуозно владеет мастерством многое показать минимальными средствами.
Но все это не значит, что он ведет себя на площадке как невыносимый сноб и пижон. По словам коллег, Вальц — честный, простой и очень хороший товарищ. В актерских кругах ходит один анекдот, хорошо отражающий и иллюстрирующий «сухое» чувство юмора и своеобразное ведение разговора Вальца. Один из молодых актеров сказал, что хочет завести щенка. На что Вальц ответил: «Подумай об этом с точки зрения щенка. Ты будешь сниматься, а щенок — страдать и думать, где же ты». И актер отказался от своей идеи.
И вот эта спокойная уверенность и размеренность в сочетании с интеллектом отличает и большинство его героев. Но те же коллеги признают, что люди в массе своей находят подобные качества немного устрашающими. Так уж человек устроен, что боится таких персонажей, поскольку они могут оказаться умнее во всех своих проявлениях.
Кристоф Вальц слишком умен, чтобы делать вид, будто, испытав успех, он не распробовал его на вкус. «Было бы смехотворно заявлять, что меня всегда мотивировало исключительно искусство в чистом виде и признание не имело ни малейшего значения. Конечно же имело. Такова человеческая натура. Богемный артист, живущий только искусством, — это миф. И в принципе не существует понятия «чистое искусство». Это буржуазная концепция».
Поздняя слава немало изменила жизнь не только актера, но и его близкого окружения. Некоторые старые приятели не могли поверить, что Кристоф остался для них тем же самым другом и популярность его не испортила. «Я думаю, что успех сделал меня более понимающим человеком. То есть я по-прежнему, разумеется, нетерпим, но стал помягче. Я прекрасно понимаю, как много актеров на свете, которые хотели бы работать в интересных проектах и полностью раскрыть свои таланты. И в то же время надо зарабатывать на жизнь, при этом сохранять подобие чувства собственного достоинства, даже когда снимаешься в ерунде. Но это практически невозможно. Уж я-то знаю. Сколько я всего сделал не из желания, а по необходимости. Нет, очень почетно делать что-то для того, чтобы прокормить своих детей, и даже, возможно, это способствует некоему росту, развитию актера. Но только до определенной степени. Неудовлетворенность, отчаяние и тоска — это страшное сочетание. Я боюсь даже представить, что бы со мной в конце концов сталось, если бы не Квентин. Я его вечный должник», — всегда с благодарностью говорит Вальц.
Например, он еще долго ловил себя на том, что считает каждый цент. Жена Юдит говорила: «Да выброси ты уже этот тостер — он не работает. Давай купим новый! Господи, у тебя два «Оскара», а ты зависаешь по мелочам!» А он смотрел и непонимающе кивал головой — мол, какое это имеет значение? Кристоф Вальц хочет быть европейским гостем на голливудском небосклоне, играть по своим правилам. Хочется надеяться, что так оно и будет всегда.
