Игорь Крутой: «Каждая ссора с Олей — как развод!»

Знаменитый композитор рассказал о жизни в самолетах, секрете хорошего настроения и рабочих моментах.
Татьяна Зайцева Нью-Йорк — Москва
|
23 Марта 2009
Фото: Елена Сухова

«Оля, ты живешь в Америке, я — в России. Если смогу потянуть жизнь на две страны, мы и будем так жить, но если нет — согласишься ли переехать ко мне?» — взволнованно спрашивал Игорь Крутой свою будущую жену, делая ей предложение руки и сердца. «Я очень переживал тогда, но Ольга не раздумывая ответила: «Да!» — вспоминает композитор историю почти 15-летней давности. И с улыбкой добавляет: «Пока что переезжать Ольге не пришлось».

— Игорь Яковлевич, мы встречаемся с вами в нью-йоркской квартире. Свидетельствует ли это о том, что вы переселились в Америку?

— Нет, но поскольку жена и младшая дочка постоянно живут здесь, а в Москве бывают только изредка, я сюда к ним часто приезжаю. Иногда два-три месяца провожу у них. А вообще-то наша семейная жизнь в основном проходит в самолетах: то Оля ко мне летит, то я к ней, отпуск вместе в Европе проводим.

— Не скучно вам жить в Нью-Йорке, в то время как огромная творческая диаспора из России предпочла обзавестись недвижимостью в Майами? Или вы специально отделились?

— Ничего подобного. В Майами у нас с Олей тоже есть квартира, и мы там довольно часто бываем.

Правда, с этого года уже не получится приезжать туда, когда захочется, потому что Сашка наша пошла в подготовительную школу, которая находится в Нью-Йорке. А в Майами мне очень нравится — там замечательная жизнь. Первое, что видишь просыпаясь, — море и солнце, а отсюда сразу же улыбка на лице, и тонус, и желание творить, и радость от осознания того, что так повезло. Знаю, что приблизительно такие же эмоции испытывают и Валера Леонтьев, и Леня Агутин с Анжеликой Варум, и Ира Аллегрова, и Кристинка Орбакайте, и Игорь Николаев — короче, все, кто купил там жилье. Все кайфуют. Не могу сказать, что мы ежевечерне ходим в гости друг к другу, но общаемся довольно часто. Там есть одно очень хорошее местечко, «Bal Harbour Shops», где расположены всевозможные бутики. Так вот это и есть то самое место встречи, которое изменить невозможно.

Хочешь не хочешь, но если там окажешься, непременно кого-то повстречаешь. После чего встретившиеся немедленно перемещаются в один из двух местных ресторанов. А как только это происходит, тут же подтягиваются все остальные. Замечательное времяпрепровождение, когда можно никуда не торопиться, ни о чем не думать, а просто сидеть и расслабленно болтать ни о чем. Официанты уже знают, привыкли: если начинают сдвигать столы, значит, собрались русские. (Смеется.) Что и говорить, в Майами есть свой кайф.

— А в Нью-Йорке нет?

— Там он совсем иного свойства. К примеру, сейчас я работаю бебиситтером и водителем (смеясь) — дочку вожу в школу. Поскольку мама наша любит с утра поспать, а мы ее жалеем, я встаю в 7 утра, кормлю Сашку завтраком, везу на занятия, потом обратно.

А за то время, что она учится, успеваю переделать кучу дел — позаниматься спортом, посидеть за роялем, поработать в студии...

— А жена чем занимается?

— Когда я приезжаю домой, проснувшаяся Оля, потягиваясь, говорит: «Я так устала…» (Хохочет.) Конечно, я подшучиваю и немножко все утрирую. На самом деле Ольга работает — моим имиджмейкером и продюсером, а это, поверьте, совсем непросто. И, безусловно, только она и держит семью. То, что я отвожу ребенка в школу, — это только маленький эпизодик из нашей жизни. А на Оле — все. И во что мы одеты, и что едим, и как организуем свой отдых, не говоря уж о заботе о нашем здоровье.

«Поскольку мама наша любит с утра поспать, а мы ее жалеем, я встаю в 7, кормлю дочку завтраком и везу на занятия. А за то время, что Сашка учится, успеваю переделать кучу дел — позаниматься спортом, поработать в студии, посидеть за роялем...»
«Поскольку мама наша любит с утра поспать, а мы ее жалеем, я встаю в 7, кормлю дочку завтраком и везу на занятия. А за то время, что Сашка учится, успеваю переделать кучу дел — позаниматься спортом, поработать в студии, посидеть за роялем...»
Фото: Елена Сухова

— Как странно: вы — такой сильный, брутальный мужчина и вдруг взяли на себя практически все «женские» обязанности по отношению к ребенку?

— А я получаю от этого кайф. Тем более живем-то мы в разных странах, и, конечно, когда оказываемся вместе, я каждую минуту стараюсь быть с маленькой. Сашка сильно привязана ко мне, недавно вот сказала: «Когда ты улетаешь, я не плачу, но мне очень хочется плакать». Я сам чуть не разревелся от этих слов. Часами могу на нее смотреть. Она очень похожа и на меня, и на моего отца, а это очень важно. Папа рано ушел из жизни — в 53 года, и для меня это была огромная, невосполнимая утрата, до сих пор его не хватает. Так вот, у него была очень характерная, только ему свойственная мимика — некое подобие улыбки на лице, словно ему хотелось рассмеяться, но он сдерживался.

И вдруг через столько лет я увидел ту же самую скользящую улыбку у Сашки. Словно оттуда, сверху, через дочку папа просигналил мне. Невероятно трогательно.

— У вас с супругой абсолютно безоблачный альянс?

— Нет, да я и не верю в то, что такое возможно. Как говорится, в каждой избушке свои погремушки. У нас с Олей хорошая семья, но соврал бы, сказав, что мы не ссоримся. К счастью, конфликты случаются редко. Часто нам никак нельзя, поскольку вынести это будет невозможно. У нас ведь каждая ссора — как развод. (Смеется.) Хотя, когда все успокаивается и мы пытаемся разобраться, что же все-таки произошло, выясняется, что предмет конфликтов — какая-то чепуха. Кто-то кому-то не уступил, какие-то интонации показались неправильными, дальше слово за слово, потом никто не может включить заднюю скорость, и в результате происходит взрыв.

Частенько это случается в связи с разными взглядами на воспитание Саши. Оля считает, что ее надо держать в строгости, и, когда я лишний раз обниму дочку, она говорит, что этим я завоевываю у ребенка дешевую популярность. В общем, собрались в одной семье Макаренко и Сухомлинский. (Смеется.) Наверное, в моменты разногласий мне надо лишний раз промолчать, пропустить что-то мимо ушей, уступить женщине, но я не всегда это делаю. Будучи по знаку зодиака Львом, часто взрываюсь — моментально вскипаю, да так, что могу из ботинок выскочить. Зато я отходчивый — очень быстро сдуваюсь и… возвращаюсь в свои ботиночки. А Оля — Стрелец в полной мере. Ей обязательно надо правду сказать. И даже когда правда эта никому не нужна, она почему-то просто обязана ее высказать — точь-в-точь как попугай-правдолюб в миниатюре Хазанова, который кричал: «В зоопарке тигру недокладывают мяса!»

— А вы ревнуете Ольгу — все-таки часто подолгу живете порознь, а она у вас женщина эффектная?

— Что да, то да — Оля очень красивая, потому и выбрал ее.

Но я не собственник и не большой ревнивец. Разумеется, не могу сказать, что обрадуюсь, если, приехав домой, застану в своей постели другого мужчину. Но беспочвенно ревновать никогда не стану, да и вообще, это чувство во мне как-то не очень крепко сидит. Чего не могу сказать о моей жене: у нее есть еще одно «стрельцовское» качество — сумасшедшее чувство собственницы, перемешанное с ревностью, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

«Жутко завидую людям, умеющим свободно говорить на английском языке. Сам-то я изъясняюсь очень плохо. Меня уже Сашка малая стала стыдить, говорит: «Папа, ну начинай же, наконец, учить английский». Позор на мои седины!»
«Жутко завидую людям, умеющим свободно говорить на английском языке. Сам-то я изъясняюсь очень плохо. Меня уже Сашка малая стала стыдить, говорит: «Папа, ну начинай же, наконец, учить английский». Позор на мои седины!»
Фото: Елена Сухова

К счастью, до болезненных разборок у нас не доходит. Оля же ведь еще и мастерица дипломатии — никогда не подаст вида, что ревнует, все свои подозрения выражает исподволь, в очень завуалированной форме...

— Но как можно вас не ревновать? Вы постоянно окружены певицами, и это зачастую молоденькие девочки, а нравы сейчас в молодежной среде весьма свободные и раскованные...

— Если скажу, что не обращаю внимания на женскую красоту, это будет враньем. Другое дело, с какой позиции ее рассматривать. Я смотрю как посетитель музея, восхищающийся прекрасной картиной или скульптурой, не более того... (Смеясь.) Мы же люди старой закалки, как говорится, духом крепки, так что повода к ревности своей жене я не давал.

— Раньше, кажется, вы были более любвеобильны — скажем, молва соединяла вас отношениями гораздо более близкими, чем творческие, и с Ларисой Долиной, и с Ириной Аллегровой…

— Да, были такие обсуждения, но...

С Ларисой познакомился, когда мне было года 22 и мы с Сашей Серовым работали в Николаеве. Однажды туда на гастроли приехал какой-то ансамбль из Одессы, и по городу быстро распространилась информация о том, что там выступает какая-то немыслимая певица, совсем молоденькая — поет точно как Ширли Бэсси. И мы пришли в зал филармонии, где тот самый ансамбль готовился к выступлению. Лариса пела англоязычную песню действительно как богиня, и она вызвала у Серова настолько бурные эмоции, что он тут же полез на сцену, чтобы тоже спеть — продемонстрировал, как может.

Потом они пытались что-то петь вдвоем, затем мы вместе музицировали, дальше был какой-то сейшен, после чего мы стали по вечерам тусоваться в общей компании, и, наконец, мне показалось, что у Ларисы Александровны к Александру Николаевичу проснулись какие-то чувства. Заметьте — не у меня, а у него. А у меня как раз в это время, кажется, что-то было с Ларисиной подружкой… Что же касается Иры Аллегровой, то на эту тему разговоры действительно в свое время достигали апогея. Помню, когда впервые в бизнес-классе самолета оказались рядом моя теща и моя мама, после первых выпитых 50 граммов теща сразу задала конкретный вопрос: «Светлана Семеновна, так все-таки были какие-то отношения у Игоря с Аллегровой или нет?» Не знаю, какой ответ она получила от мамы, но…

Таких отношений у нас с Ирой не было. Хотя конечно же я очень тепло к ней отношусь, мы давным-давно знакомы и с ней, и со всеми ее мужьями.

— А с Пугачевой вас какие отношения связывают?

— Однажды мне рассказали, что на банкете после Рождественских встреч Алла Борисовна очень комплиментарно говорила о моей песне «Над пропастью во ржи» в исполнении Аллегровой. А мы с ней тогда не были знакомы. И вскоре после этого мне позвонил Саша Кальянов: «Пугачева хочет послушать твои песни, ждет тебя в такой-то день, приезжай». Я задумался: «Как правильнее к ней, к такой звезде, ехать-то?» — она же тогда уже по полной программе гремела по всей стране. Решил на всякий случай взять с собой и букет цветов, и бутылку водки… Подъезжаю, как и было назначено, с утра.

Фото: Елена Сухова

Она встречает в таком свободном платье, с порога изучающе так меня разглядывает и спрашивает: «Крутой?» Я киваю: «Крутой». А она в ответ насмешливо: «Да нет, это я — крутая». Я спорить не стал. «Ну ладно», — говорю и, естественно, вручаю цветы и бутылку. Зашли в квартиру, и она спрашивает: «Так что, сразу пойдем к роялю или, может, сначала позавтракаем? А то у меня вчера банкет был и сейчас чего-то тяжеловато…» Я без тени сомнения: «Лучше, пожалуй, позавтракать». И мы прямо вот так с утра бутылку эту выпили, потом пошли к инструменту. После чего я стал показывать ей песню «Ты меня любишь», потому что у нее был женский текст, написанный Риммой Казаковой, с такими даже строчками: «Ты меня любишь, правом мужского властного… Я под тобой, я над тобой распластана…» Мне казалось, что голос звучал очень проникновенно, особенно после завтрака.

Прослушав эту песню, Алла воскликнула: «Это просто гимн любви! Моя песня!» Я окрылился, приосанился, однако она тут же добавила: «Но петь не буду, потому что уже слышала ее у Толи Алешина, а через своих друзей я не переступаю». Речь шла о солисте «Веселых ребят», которого Игорь Тальков однажды привел ко мне домой и попросил: «Слушай, он решил сольную карьеру начать. Давай запишем эту песню, посмотрим, как голос ложится». Я согласился, но это не предполагало передачи ему этой песни. Тем не менее он кассету взял и показал Алле. И она ее запомнила… Так что в тот раз совместного творчества у нас с ней не сложилось. Зато после этого было много проектов, и я получал огромный кайф от наблюдения за тем, как жизнь песни начиналась после того, как Алла к ней прикасалась. Во время записи на моих глазах происходила настоящая магия.

Пугачева не пишет песню по кусочкам, по фразам, она всегда готовит себя только к одной попытке — можно сказать, олимпийской. Вот, например, очень хорошо помню, как записывалась «Любовь, похожая на сон» — это была наша первая совместная песня. Как же она ее проживала! Пять или шесть дублей подряд включали минусовую фонограмму. И каждый раз Алла вообще не издавала ни одного звука, то есть пела про себя. Просто внутри себя прокручивала, переживала текст. Я тогда страшно пожалел о том, что у меня нет с собой видеокамеры. По ее мимике, по глазам можно было прочитать каждую строчку, никакого сурдоперевода не требовалось. Наконец, она сказала: «А вот сейчас будет тот дубль, который останется!» Тут же была нажата кнопка «мотор», и… эффект такой, будто черно-белое кино вдруг превратилось в цветное!

Это был настоящий мастер-класс, сродни чуду. В итоге то, что Алла тогда спела, живо и по сей день — именно эту запись до сих пор крутят на всех радиостанциях. Знаете, если говорить о положительнейших эмоциях — из тех, что человек запоминает навсегда, то у меня в одном ряду, скажем, с рождением детей стоит вот то самое таинство Пугачевой, свидетелем которого мне тогда впервые довелось быть. А вообще я очень счастливый человек, поскольку подобных счастливых моментов в моей биографии было много. У меня сумасшедшая жизнь. Я, паренек из украинского райцентра Гайворон, пробился, вошел в круг та-аких людей, мои песни пели лучшие певцы страны, мои концерты собирали с аншлагом самые большие залы мира, включая 18-тысячный «Мэдисон-сквер-гарден». Наверное, звезды как-то сошлись в мою пользу, где-то Боженька, видимо, улыбнулся мне, подмигнул.

«Я не собственник и не большой ревнивец. Разумеется, не могу сказать, что обрадуюсь, если, приехав домой, застану в своей постели другого мужчину. Но беспочвенно ревновать не стану. Чего не могу сказать о жене: у нее сумасшедшее чувство собственницы, перемешанное с ревностью, со всеми вытекающими отсюда последствиями»
«Я не собственник и не большой ревнивец. Разумеется, не могу сказать, что обрадуюсь, если, приехав домой, застану в своей постели другого мужчину. Но беспочвенно ревновать не стану. Чего не могу сказать о жене: у нее сумасшедшее чувство собственницы, перемешанное с ревностью, со всеми вытекающими отсюда последствиями»
Фото: Елена Сухова

Ведь как в жизни, так и в творчестве, чтобы биография сложилась правильно, просто необходима эта — высшая — поддержка. То, что мы называем везением. Иначе можно трудиться не покладая рук, растрачивать силы, эмоции, но все будет впустую...

— Неужели все так гладко и складывалось или все-таки пришлось испытать и негативные эмоции? С завистью, например, сталкивались?

— Наш, музыкальный, мир — непростой. Но надо отдать должное, он так же непрост и в писательской среде, и в научной, и у спортсменов. Короче, в любой профессиональной сфере, где нужен талант, где существует соперничество личностей и результатов, зависть просто обязана существовать. Но каждый живет по своей совести, по своим принципам.

Лично у меня, вот хотите верьте, хотите нет, зависть вообще отсутствует. Вернее, не так. Я тоже завистливый, но на что? Завидую, например, людям, хорошо играющим в теннис, или, скажем, тем, кто может себе позволить вволю есть и не поправляться, не говоря уж о тех, кто умеет свободно говорить на английском языке. Сам-то я изъясняюсь очень плохо. Меня уже Сашка малая стала стыдить, говорит: «Папа, ну начинай же, наконец, учить английский». Позор на мои седины! Вот такие у меня зависти. Но чтобы я когда-нибудь позавидовал чьему-то успеху или хорошей песне... Видит Бог, такого не было. А чувствовал ли я зависть на себе? Да, и очень конкретно. Ну а с чем, если не с ней, можно, к примеру, связать моментально распространившиеся слухи о моей смертельной болезни, в то время как мне была сделана операция на поджелудочной железе, о чем я рассказывал в прошлом интервью «7Д»?

Один мой товарищ, которому у меня нет оснований не доверять, рассказал, что в нескольких местах сообщения о том, что я вот-вот умру, произносились радостным тоном. Прекрасно помню, как чуть ли не на следующий день после операции мне позвонил Киркоров и сказал: «Тебя сделали». Еще Кобзон звонил и предупреждал: «Слушай, тут пошел слух, что в ресторанах за тебя уже пьют не чокаясь». Я пытался отшучиваться: «Да рановато вроде бы, я еще жив пока». А потом, когда вернулся в Москву, Алла сразу же позвала меня пообедать: «Хочу увидеть тебя, воочию убедиться в том, что ты — живой». Правда, я был совсем худючий, бледнючий, в общем, с таким внешним видом вполне мог бы украсить любые поминки. Наверное, поэтому «доброжелатели» звонили моей маме, сестре и спрашивали, на каком кладбище меня будут хоронить.

Да-а, зависть страшная штука… Я столько пережил разочарований в людях, предательств, что теперь все это на меня даже не действует. Это такие семечки... Действительно, внешне создается впечатление, что в моей жизни все идет как по маслу, но мало кто знает, что с 2003 года у меня начались очень серьезные проблемы, связанные и с бизнесом, и с творчеством одновременно. Нет, проблемы — мягко сказано, это была борьба за выживаемость, я реально мог потерять все, включая свое доброе имя. А это для меня было самое страшное. На меня повесили все, что возможно и невозможно, стали безосновательно обвинять во всех смертных грехах, подозревать в каких-то несусветных вещах, короче, сложили мнение. А когда это происходит, отмываться очень сложно. И детям моим, читавшим те заказные статьи, в глаза смотреть было стыдно: у меня же не только маленькая Сашка, но и взрослые дети есть — 27-летний Коля сейчас работает в Москве в металлургической компании, а дочь Вика, ей 23 года, учится в нью-йоркской драматической школе.

Игорь: «Зависть — страшная штука. В 2003 году у меня начались очень серьезные проблемы. Я реально мог потерять все, включая свое доброе имя. Меня стали обвинять во всех смертных грехах. Детям моим старшим, читавшим те заказные статьи, в глаза смотреть было стыдно: и Коле, который сейчас работает в Москве в металлургической компании, и Вике — она учится в нью-йоркской драматической школе...»
Игорь: «Зависть — страшная штука. В 2003 году у меня начались очень серьезные проблемы. Я реально мог потерять все, включая свое доброе имя. Меня стали обвинять во всех смертных грехах. Детям моим старшим, читавшим те заказные статьи, в глаза смотреть было стыдно: и Коле, который сейчас работает в Москве в металлургической компании, и Вике — она учится в нью-йоркской драматической школе...»
Фото: Елена Сухова

Причем в этой жесткой травле все было по-крупному — так плохо для меня, что хуже, кажется, уже и некуда. И надо было пережить это, пройти через все с достоинством. К счастью, удалось. Слава Богу, этот период завершился, теперь все позади, и не хочу даже возвращаться к тому времени... Вот что удивительно: у меня такое ощущение, будто во всех моих тяжелых жизненных ситуациях в последнюю минуту ко мне на помощь всегда приходил отец. Даже не знаю, откуда оно взялось, — никаких видений, с этим связанных, никакой мистики не было. Но почему-то уверен: в самые страшные моменты, когда я оказывался в тупике, именно папа словно бы брал меня за руку и из кошмара переводил в нормальные условия.

Будто переворачивалась страничка жизни, и все... Знаете, я сделал для себя такой вывод: даже если Господь расположен к человеку, испытания ему он все равно шлет. И чем сильнее личность, тем испытания мощнее. Зато и награда за это дается. Вот я сумел как-то выдержать тот по-настоящему страшный период и в результате совершенно случайно пришел, наверное, к самому главному проекту в своей жизни — я имею в виду создание двойного альбома Дмитрия Хворостовского. Премьера этой программы пройдет в ноябре в Кремле, а потом будет мировой тур с исполнением 24 композиций на итальянском, французском, английском и русском языках. Полтора года живу этим, для меня это какой-то новый виток… Это счастье пришло ко мне совершенно случайно. Как-то мы с Игорем Николаевым сидели в ресторане в Майами, где в это же время находился Хворостовский с женой, с которым раньше я не был знаком лично.

Но он вдруг подошел к нам, мы разговорились, потом начали перезваниваться, общаться, и однажды Дима вдруг предложил: «А напиши что-нибудь для меня». Сначала я даже не воспринял это всерьез. Где я и где оперная музыка, да еще в альянсе с одним из лучших баритонов мира. Но потом у меня возникла потребность начать писать для такого человека, захотелось влезть, вползти в его талант всей душой и сделать что-то грандиозное. Кажется, удается.

— Игорь, а когда вы ощутили, что из обычного, простого человека по фамилии Крутой стали совсем не простым и не обычным — на самом деле крутым в этом манящем многих мире шоу-бизнеса?

— Не могу вспомнить какого-то конкретного момента, да и настолько ли я крут, чтобы стоило на этом заострять внимание? (Со смехом.) Но вот был, к примеру, один показательный эпизод. Знаете, как мне удалось впервые записаться на пластинке? Был такой поэт Саша Жигарев, сейчас его уже нет в живых, он написал стихи к песне «Буду я любить тебя всегда...». Однажды он мне сказал: «Сегодня я тебя познакомлю с очень важным человеком. Вот если ты его перепьешь, станешь композитором!» Речь шла о редакторе фирмы «Мелодия» Владимире Дмитриевиче Рыжикове. Поскольку по молодости я мог выпить вполне прилично, условие принял сразу. Но я же не предполагал, какие перегрузки придется испытать. После третьей бутылки сам Жигарев свалился лицом в салат и только периодически поднимал голову с повисшей на ушах зеленью петрушки, восклицая: «За здоровье Владимира Дмитриевича!»

«У нас с Олей каждая ссора — как развод. Ей обязательно надо правду сказать. Даже когда правда эта никому не нужна, она почему-то просто обязана ее высказать. Мне бы промолчать, пропустить что-то мимо ушей, уступить женщине, но я не всегда это делаю. Часто взрываюсь — моментально вскипаю, да так, что могу из ботинок выскочить. Зато отходчивый — быстро сдуваюсь и... опять возвращаюсь в свои ботиночки»
«У нас с Олей каждая ссора — как развод. Ей обязательно надо правду сказать. Даже когда правда эта никому не нужна, она почему-то просто обязана ее высказать. Мне бы промолчать, пропустить что-то мимо ушей, уступить женщине, но я не всегда это делаю. Часто взрываюсь — моментально вскипаю, да так, что могу из ботинок выскочить. Зато отходчивый — быстро сдуваюсь и... опять возвращаюсь в свои ботиночки»
Фото: Елена Сухова

— после чего опять нырял в тарелку. К концу четвертой бутылки у Владимира Дмитриевича по лицу пошел румянец, он стал намного разговорчивей. На пятой бутылке мы, наконец, можно сказать, начали общаться. В результате выходили из домжура обнявшись, и на прощание он мне сказал: «Приходи завтра утром, принеси свои записи с Серовым. У меня должна выходить маленькая пластинка с двумя песнями в исполнении Леонтьева, и ваши две там тоже выйдут…» Не могу сказать, что тот случай предрешил мою биографию, но он тоже стал одним из тех, судьбоносных, толчков… Да, согласен, теперь фамилия моя в чем-то знаковая, а раньше, в детстве, юношестве, очень стеснялся ее. Все-таки она достаточно необычная, над ней подтрунивали, дразнили меня. Но когда мои песни стали звучать на радио, на телевидении, когда пришел успех к Саше Серову, исполнявшему их и полюбившемуся всем женщинам, я тоже каким-то непонятным образом взлетел вместе с ним.

Фото: Елена Сухова

У людей появился интерес к личности композитора со странной фамилией, и, как говорится, процесс пошел...

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
На концерте «Удачные песни» подарят морское путешествие
6 апреля в Live Арене состоится грандиозный весенний концерт «Удачные песни», на котором выступят Лев Лещенко, Николай Басков, Филипп Киркоров, Наташа Королёва, Григорий Лепс, Слава, Дима Билан, Юлия Савичева, Михаил Шуфутинский, Глюк’oZa, Вадим Казаченко, Наталия Гулькина, Ирина Забияка и группа «ЧИЛИ», Дмитрий Колдун, Татьяна Буланова, Александр Добронравов, Анна Семенович, Ольга Бузова, группа «Тутси», Сергей Рогожин, Элина, Настасья Самбурская, Родион Газманов, Миа Бойка, Руслан Алехно, Тамара Кутидзе, Анита Цой, Виктория Дайнеко, группа «Фабрика» и многие другие звезды.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог