Не так много композиторов, чью музыку мгновенно узнаешь по первым звукам, — именно таков этот итальянец. Маэстро сочинял в разных музыкальных стилях и жанрах, но во всем мире он известен прежде всего как один из самых выдающихся и уникальных кинокомпозиторов.
Незабываемые мелодии Морриконе наверняка знакомы даже тем, кто никогда не видел фильмов с его саундтреками. Они становились не только неотъемлемой частью великих кинопроизведений, но и продолжали (и продолжают) жить своей отдельной жизнью.
Морриконе считал, что «хорошая музыка не способна спасти плохую картину». Тем не менее более семидесяти фильмов получили престижные награды и премии в немалой степени благодаря сопровождавшей их музыке Морриконе. Маэстро оставил огромное музыкальное наследство, сотрудничая с самыми знаменитыми режиссерами по обе стороны Атлантики. Он обрел мировую славу, сочинив в 60-е годы музыку к вестернам Серджо Леоне «За пригоршню долларов», «Хороший, плохой, злой». Но это было только начало. Уникальный талант композитора использовали вплоть до его смерти в 2020 году самые разные режиссеры — Пьер Паоло Пазолини, Брайан Де Пальма, Бернардо Бертолуччи, Дарио Ардженто, Педро Альмодовар, Квентин Тарантино... Всего маэстро написал музыку к более чем полутысяче фильмов и сериалов.
На вопрос, как он умудряется сочинять так много, Морриконе неизменно отвечал: «Совсем не сложно написать даже 12—13 кантат в год. Бах, например, сочинял одну кантату в неделю — к воскресной церковной мессе. При том, что церковная музыка была для него лишь одним из многих поводов брать нотные листы в руки и он писал колоссальное количество других произведений. По сравнению с Бахом я могу считать себя практически безработным. Единственное, что у меня с ним общего, — он, как и я, трудился каждый день с раннего утра до позднего вечера. Если ты композитор, то должен сочинять музыку каждый день без исключения. Возможно, бывают дни, когда сочинять не хочется, и тогда устраиваешь себе выходной, но это случается очень редко. Знаете, что происходит, когда я заканчиваю очередной проект, будь то саундтрек или иное музыкальное произведение? Каждый раз мне кажется, что больше я ничего не напишу. Если прервусь хотя бы на мгновение, боюсь, мое творческое пламя угаснет».
Музыка или шахматы?
Эннио Морриконе родился 10 ноября 1928 года. Его отец Марио был музыкантом, профессиональным трубачом, играл в оркестрах. Мать Либера основала небольшой текстильный бизнес. Помимо Эннио у них было еще четверо детей. Отец научил сына нотам и игре на музыкальных инструментах. В 6 лет Эннио сочинил свой первый музыкальный опус. Интересно, что, несмотря на очевидные незаурядные способности, Морриконе на самом деле не испытывал страсти к музыке. Он с раннего детства мечтал стать врачом, а позже обрел еще одну страсть — к шахматам. Но отец не разделял желаний сына с того момента, как вложил ему в руки свою трубу со словами: «Я вырастил детей и содержу семью с помощью этого инструмента. Ты сделаешь то же самое для своей семьи». Отец записал 12-летнего Эннио в римскую консерваторию Санта-Чечилия, где он фактически окончил 4-летний курс гармонии за 6 месяцев. Помимо игры на трубе учился композиторскому искусству и аранжировке под руководством самого в то время известного профессора музыки. Официально он получил диплом консерватории по композиции в 1954 году. Постепенно любовь к сочинительству захватила Эннио целиком и полностью. И хотя он играл на трубе в джаз-клубах, его истинным желанием было посвятить себя серьезной концертной музыке. Но начинающий композитор быстро понял, что сочинение оригинальных музыкальных произведений не сможет его прокормить и обеспечить стабильный доход. Морриконе устроился на радио, где занимался аранжировками для театра и телевидения, написанием популярной музыки для звукозаписывающих компаний. Его нанимали и известные композиторы работать над музыкальными темами для фильмов в качестве «автора-призрака». Эннио и сам не горел желанием ставить свое имя под этими сочинениями и предпочитал использовать псевдонимы.
Неореализм и вестерны
В середине 40-х годов, по окончании войны и эпохи правления Муссолини, итальянские режиссеры создали новое течение в кинематографе, получившее название неореализм. Роберто Росселлини, Лукино Висконти, Витторио Де Сика и Джузеппе Де Сантис обратились в своем творчестве к бедным людям, рабочему классу, их проблемам, трудностям — иными словами, к реальности — и вынесли эту черно-белую жизнь на экран вместо пышных декоративно-условных голливудских историй. Морриконе не мог остаться в стороне, и этот ренессанс в итальянском кино после десятилетий фашистской диктатуры оказал на него огромное влияние. Морриконе нравились фильмы неореализма, но казалась «чудовищно безобразной» сопровождавшая их музыка. «Я верил, что сумею сочинить гораздо более подходящую и достойную музыку. Мне нужны были деньги, и я решил, что буду писать для кино». В 1961 году вышел фильм «Фашистский вожак», где в титрах впервые значилось имя Морриконе как автора саундтрека. Поворотный же момент в карьере маэстро произошел в 1964 году, когда его школьный товарищ — режиссер Серджо Леоне нанял бывшего одноклассника написать музыку к своему первому вестерну «За пригоршню долларов». Леоне трансформировал классический американский жанр на итальянский манер, и его фильмы получили название спагетти-вестернов. Эннио не слишком серьезно относился к этому жанру, но отдавал себе отчет, что именно благодаря сотрудничеству с Серджо Леоне на свет появился кинокомпозитор Морриконе. В тот год у него родился третий ребенок — сын Андреа, который позже пойдет по стопам отца.
Что касается страстного увлечения шахматами, оно продолжалось у маэстро всю жизнь. Он играл в любительских турнирах в Риме еще подростком, а в 1964 году занял третье место в соревновании любителей шахмат на первенство Италии. Морриконе доводилось играть с самыми знаменитыми шахматистами мирового уровня, а тренировал его 12-кратный чемпион страны. Композитор всегда участвовал в сеансах одновременной игры, которые проводили гроссмейстеры в Риме или в тех городах, где Эннио оказывался с гастролями. В 2000 году в Турине он один из всех участников сеанса (включая своих сыновей) сыграл вничью с Борисом Спасским. Морриконе говорил, что, случись ему поменять карьеру композитора и дирижера на призвание шахматиста, претендовал бы исключительно на самый высокий уровень — боролся бы за титул чемпиона мира.
«Музыка состоит из звуков реальности»
Вклад Морриконе в карьеру Серджо Леоне трудно переоценить. Так же как и в рождение звезды Клинта Иствуда, игравшего во всех знаменитых вестернах итальянца. Как известно, не добившись интереса к себе в Голливуде, Иствуд принял предложение Леоне и уехал сниматься в Италию. Саундтрек к фильму «Хороший, плохой, злой» с Клинтом в главной роли стал одним из самых узнаваемых и оказал огромное влияние на киномузыку. «Карикатурная природа героев Леоне вдохновила меня включить самые необычные и странные звуки в музыку, придав ей желаемую режиссером атмосферность». Композиция к последней их совместной работе — фильму «Однажды в Америке» — представляла собой фактически целую оперу, буквально брызжущую эпическими мотивами и темами. Именно Леоне первым оценил оригинальный прием, который придумал Морриконе, используя свист, колокольный звон, ружейные выстрелы, завывание койотов, пение птиц, тиканье часов и женские голоса в своих мелодиях. Неслыханное прежде дело в композиторском искусстве, но благодаря этому музыка приобретала особую насыщенность и многослойность. «Все звуки могут быть полезны для передачи эмоций. Музыка состоит из звуков реальности», — говорил композитор. Режиссеры поражались в равной степени и разнообразию музыкального ряда, и искусству пауз в мелодиях Морриконе, отлично понимавшего, что нельзя перегружать аудиторию избыточными эмоциями.
Блестящая репутация композитора в киноиндустрии привела к тому, что к Эннио выстраивалась очередь из знаменитых режиссеров. Он творил свое волшебство в «Днях жатвы» Терренса Малика, великой киноэпопее Серджо Леоне «Однажды в Америке», гангстерской саге Барри Левинсона «Багси», в эпопее Брайана Де Пальмы «Неприкасаемые», «Неукротимом» Романа Полански, «Гамлете» Франко Дзеффирелли... Морриконе был настолько успешен и востребован, что сложно было вести учет всем его проектам. Как однажды пошутил Бернардо Бертолуччи, «трудно найти и посмотреть итальянскую картину без музыки Эннио».
Морриконе принадлежал к элитной касте композиторов, к тем, кто сочиняет законченный музыкальный саундтрек к фильму и при необходимости выступает в роли дирижера, исполнителя и аранжировщика собственных сочинений. Режиссеры обычно полностью доверяют таким профессионалам, а те, в свою очередь, часто не просят представить им законченный сценарий, потому что их творчество является, по сути, частью сценария, когда вокруг музыки выстраиваются и сюжет, и характеры, и окончательная версия фильма. Именно поэтому, как признавался Морриконе, «бывают режиссеры, которые боятся слишком успешных музыкальных тем в своих картинах. Опасаются, что критики и зрители подумают, будто фильм удался благодаря очень хорошему саундтреку».
Иногда он сочинял музыку к более чем двадцати фильмам в год: запирался в своем доме в Риме и неделями карандашом записывал мелодии в нотных тетрадях, прежде чем сесть за рояль. По его словам, он слышал музыку, все ее оркестровые части, в своей голове и не нуждался в проигрывании ее за инструментом. Серджо Леоне называл музыку Морриконе «незаменимой», потому что она «подчеркивала действия и чувства героев более полно, чем диалоги», и просил Эннио написать саундтрек до начала съемок, как часть сценария. Такое «идеальное» сотрудничество — без поправок и указаний — основывалось на доверии и огромной свободе, которую давали Морриконе режиссеры. Например, выяснилось, что Леоне специально продлевал некоторые сцены, подстраивая их под саундтрек (за что критики потом обвиняли его фильмы в затянутости). Немыслимая роскошь для современных композиторов.
Никогда не говори «никогда»
Эннио Морриконе пять раз номинировали на «Оскар» за лучший оригинальный саундтрек — к фильмам «Дни жатвы», «Миссия», «Неприкасаемые», «Багси» и «Малена». Но лишь в 2007 году композитор удостоился почетного «Оскара» за вклад в кинематограф. Его даже сравнивали с Леонардо Ди Каприо, которому академики долгие годы отказывались вручить давно заслуженную золотую статуэтку. И только в 2016 году Эннио получил самую престижную в мире кинонаграду за музыку к фильму Квентина Тарантино «Омерзительная восьмерка». Отношения с Тарантино, режиссером, выросшим на тех самых спагетти-вестернах, которые принесли славу композитору, складывались непросто. Тарантино знаменит не только энциклопедическими познаниями в мировом кинематографе, но и тем, как он собирает свои саундтреки из самых разных музыкальных фрагментов. Морриконе давно числился в фаворитах Квентина — он использовал фрагменты его музыки в создании саундтреков к фильмам «Убить Билла», «Доказательство смерти», «Бесславные ублюдки», а в «Джанго освобожденном», наравне с тремя уже существующими композициями, звучала и новая, специально написанная к этой картине. Именно последний фильм Тарантино и вызвал недовольство маэстро. «Нью-Йорк таймс» в 2013 году писала, что Морриконе на лекции в Римском институте кинематографии заявил студентам, что никогда не станет работать с режиссером после того, как Тарантино неприемлемым образом использовал его сочинение к фильму «Джанго освобожденный»: «Он помещает музыку в свои фильмы без должной последовательности и согласованности». Однако сам Морриконе позже уверял, что ему пришелся не по душе зашкаливающий уровень насилия и крови в «Джанго...», а вовсе не то, как Тарантино «переиначил» его музыкальный опус. Их дальнейшее сотрудничество многим казалось тогда нереальным. Даже несмотря на то, что в том же 2013 году на кинофестивале в Риме именно Морриконе вручал Тарантино почетную награду за достижения в кино.
И тем не менее маэстро согласился написать музыку к новому фильму Тарантино «Омерзительная восьмерка», где насилия и крови было ничуть не меньше, чем в предыдущих картинах. Композитор объяснил свое решение так: «В этом фильме насилие доведено до гротеска и, таким образом, не воспринимается как реальное. Поэтому его легко вынести». Возможно, Тарантино выучил урок, данный ему маэстро, и не хотел упускать шанс использовать талант, столь близкий ему и его режиссерскому видению. Это был первый случай, когда Тарантино доверил одному-единственному композитору сочинить всю музыку к его фильму, самому ее оркестровать и дирижировать на записи.
Ключом к сочинению такой музыки, идущей фоном для сцен насилия, Морриконе считал необходимость добиваться от музыкантов максимальной физической и эмоциональной отдачи: «Страдания музыкантов, выполняющих задачу выжать из своих музыкальных инструментов экстремальное звучание, должным образом отражают страдания жертв насилия».
«Моя жена — самое главное мое ухо»
«Я репетировал с огромным оркестром — 90 человек и столько же человек в хоре — концертную программу, когда мне сообщили о номинации на «Оскар» за саундтрек к «Омерзительной восьмерке». Все встали и устроили мне овацию. Приятный сюрприз, потому что я не ожидал, что меня могут номинировать», — говорил 87-летний маэстро. Он посвятил «Оскар» своей жене Марии Травиа. И свой первый почетный «Оскар» Морриконе тоже посвятил этой единственной в его жизни женщине: «Я посвящаю этот «Оскар» моей жене Марии, которая очень меня любит, и я люблю ее так же сильно. Это и ее награда».
Эннио женился на Марии Травиа в 1956 году, вскоре после окончания консерватории. Она была подругой сестры композитора, но сблизились они в больнице, где Мария оказалась с тяжелыми травмами после автоаварии. Морриконе каждый день в течение нескольких месяцев навещал ее, проводил с Марией многие часы, утешал, ободрял, уверял в скором выздоровлении и «капля за каплей в себя влюблял». Он не просто называл ее своей музой, он действительно так считал. «Моя жена — самое первое и главное мое ухо. В первые дни моего сотрудничества с режиссерами я сочинял темы и мотивы, которые в ретроспективе, по прошествии времени представлялись ошибочными. С той поры всегда спрашивал совета у Марии, и если она не одобряла мой выбор, отказывался от него». Жена иногда сочиняла стихи к его мелодиям, которые становились известными песнями. В официальных обстоятельствах ее знаменитый супруг был скуп на слова, но, когда его однажды спросили в интервью главной итальянской газете Corriere della Sera, в чем секрет их долгого и счастливого брака, ответил: «Об этом стоит спросить мою жену. Она очень хорошо справляется со своей работой. Потому что нелегко жить с человеком, который занимается тем, чем занимаюсь я. Военная дисциплина, строжайшее расписание, дни и недели в полной изоляции. Я очень требователен, прежде всего к себе самому и к тем, кто меня окружает. А иначе и результаты моей деятельности были бы совсем иными. Для достижения успеха, несомненно, нужен талант, но гораздо больше — тяжелая, упорная работа, опыт и преданность своему искусству, равная преданности своей жене».
В этом браке у композитора родилось четверо детей — дочь и трое сыновей. Они с Марией прожили вместе до самой смерти композитора в 2020 году в возрасте 91 года. В своеобразном прощании, которое Морриконе заранее написал, он подчеркнул, что вверяет жене все свое наследие. «Тебе я обязан невероятной любовью, которая держала нас вместе и которую мне жаль оставлять. Тебе мое самое скорбное «прощай»...
Постоянство и последовательность
Морриконе обижался, когда его называли лишь выдающимся кинокомпозитором. Ведь он сочинил более ста концертных произведений, не говоря уже о джазовых, блюзовых и лаундж-композициях, то есть легкой музыке, которую он не только писал, но и продюсировал. Эннио редко покидал Рим, вежливо, но твердо отказывался учить английский и держал дистанцию с Голливудом. Лишь в 2007 году целый месяц гастролировал в Америке со своими концертами. На концертах, где выступал всегда в качестве дирижера, чередовал мелодии, написанные для фильмов, с концертными произведениями. «Поскольку я уже стар, люди должны знать все виды музыки, которые я сочинил». В 2016 году Морриконе отправился в турне, посвященное 60 годам его карьеры композитора, и выступил более чем в сорока европейских городах. Свой последний концерт он отыграл в Риме.
«В любви, как и в любом виде искусства, главное — это постоянство. Не знаю, бывает ли любовь с первого взгляда, или это всего лишь сверхъестественная интуиция. Я знаю, что должны быть постоянство, последовательность, целостность, серьезность и протяженность во времени. И поэтому я думаю, что через сто, двести лет люди смогут понять, что мы из себя представляли, в том числе благодаря фильмам и их музыкальному сопровождению».
