«Знаете, еще задолго до того, как с Райаном начался роман, я чувствовала, что у нас будут особые отношения. И развивались они весьма необычно» , — рассказывает голливудская звезда и жена популярного актера Райана Рейнолдса.
— У вас очень успешный брак с Райаном Рейнолдсом. Вы хоть и предпочитаете отшучиваться по этому поводу, как и он, но очевидно, что вы счастливы вместе.
— Я знаю, как мне невероятно повезло в этом смысле. Мы с мужем все любим делать вместе. Он обожает помогать мне выбирать вещи для нашего дома, вообще все, что нужно в хозяйстве. Ему интересны все мои кулинарные эксперименты. Он говорит, что любит все блюда, которые я готовлю. Абсолютно все — такой лгунишка! (Смеется.) Мы помогаем друг другу готовиться к ролям. Это здорово — быть партнерами в браке с человеком, которого любишь. Мы решили с самого начала, что не будем расставаться надолго и что наш дом — это там, где мы вместе, вся наша семья. Поэтому стараемся и на съемки ездить вместе с детьми, устраиваем там свой временный дом.
— Вы исполнили свое обещание стать многодетной мамочкой — родили в августе прошлого года еще одну девочку. И, как это теперь принято у звезд, до сих пор не рассказываете, как ее назвали... Прямо как ваша подруга Энн Хэтауэй, которая продолжает скрывать имя второго сына...
— (Смеется.) Да, я всегда хотела иметь большую семью. Я была одной из пятерых детей, Райан — одним из четверых. Поэтому мы с ним оба «заточены» на продолжение рода, этакие «производители», можно сказать совершенно официально. (Улыбается.)Хотя с рождением третьего ребенка у меня появилось ощущение, словно у нас теперь не трое, а три тысячи детей! Знаете, я еще задолго до того, как у нас с Райаном начался роман, чувствовала, что у нас будут особые отношения. Знала, например, что он в любом случае останется моим лучшим другом на всю жизнь. А это для меня имеет огромное значение. У меня не было такой дружбы ни с кем до Райана. Он мне нравился как друг так же сильно, как я со временем полюбила его уже в ином качестве...
— Теперь, когда у вас трое детей, наверное, куда серьезнее задумываетесь над предложениями в кино...
— Ох, я теперь должна ну очень сильно, реально, по-настоящему, всерьез полюбить то, что мне предлагают. Потому что я совершенно помешана на своих детях. И работа точно должна стоить того, чтобы я их покинула.
— Тем более вам приходится рисковать на съемках. Вот в последнем фильме «Ритм-секция» (героиня Лайвли хочет отомстить виновникам гибели ее семьи. — Прим. ред.) вы чуть руки не лишились...
— Да уж, можно сказать, я прошла через все то, что довелось испытать моей героине. Дралась с Джудом Лоу, гоняла на машине, плавала в озере с ледяной водой и спрыгивала с автобуса перед взрывом... Мы с Джудом в большинстве случаев работали без дублеров. И вот снимается четырехминутная сцена, где мы, два актера, совершенно не приспособленные для драк, пытаемся друг друга убить. Я бросилась на Джуда, чтобы агрессивно со всей дури ударить его кухонным ножом из резины.
Он пытался защититься, заблокировать удар, и мы на скорости сильно столкнулись. Раздался адский хруст, и все мои связки, косточки и сухожилия оказались порваны. Из-за моей травмы производство фильма пришлось отложить на полгода... Хотя я горжусь, что сумела тот съемочный день отработать до конца. Раз я согласилась участвовать в подобной сцене, раз мне захотелось попробовать, значит, хныкать не стану. И указывать мне бессмысленно. Сказала, что все в порядке, значит, так оно и есть. Но это был не самый лучший день в моей жизни... К вечеру моя рука выглядела как желе, и я отправилась в больницу.
— На фотографиях из этой картины вас невозможно узнать!
— Я поэтому их и запостила! (Смеется.) Помимо париков, надо мной трудился один из лучших гримеров в Голливуде Вивиан Бэйкер. Она получила «Оскар» за фильм «Скандал» — так она гениально поработала над Шарлиз Терон, превратив ее в знаменитую тележурналистку Мегин Келли. Но моя героиня не должна была выглядеть сексуальной. Ни на секунду. Она просто несчастная женщина, которую трагедия заставляет вести расследование, а потом и стать убийцей... Зато было забавно — прямо лучшая часть всей этой истории, — когда я выставила эти фото и получила комментарии типа: «Вот как она выглядит без грима и макияжа на самом-то деле!» (Смеется.) Притом что как раз благодаря тоннам грима я так и выглядела.
— Вы говорили еще после рождения первой дочки, что не стремитесь фанатично сбрасывать вес...
— Просто выяснилось, что нельзя сбросить 30 килограммов, всего лишь прогуливаясь по «Инстаграму*» и выражая удивление, почему не выглядишь как модель, рекламирующая бикини! (Смеется.) 10 месяцев толстеешь, 14 месяцев худеешь! И все благодаря моему персональному тренеру. Но я всегда говорю, что не стоит переживать из-за лишнего веса. Это надо праздновать! Ведь вы произвели на свет нового человека! Совершили самое невероятное чудо, которое только возможно в жизни. Так радуйтесь и не стремитесь со скоростью света вернуть дородовую форму. Я считаю, что женское тело после родов абсолютно прекрасно!
— Вы упомянули своего персонального тренера, который занимается со многими знаменитостями, — какие он вам дает советы?
— Дон работает в комплексе над моей иммунной системой, укрепляет ее. Очевидные вещи: если мало двигаться, мускулы превратятся бог знает во что — и тогда уж точно никаких кубиков на животе после родов не видать как своих ушей. (Смеется.) Если перестать активничать, начнутся проблемы со сном. А это, в свою очередь, повлияет на иммунитет. Надо стараться не просто заниматься физическими нагрузками, но так, чтобы как следует вспотеть. Ну и конечно, оставаться на позитиве в любой ситуации, не падать духом — поскольку это опять-таки не идет на пользу вашей иммунной системе.
— И как вы с этим справляетесь, будучи матерью троих маленьких детей?
— С их помощью! (Смеется.) Во всяком случае, моя утренняя зарядка в основном состоит из поднятия тяжестей — я поднимаю дочек, ношусь с ними на руках туда-сюда по очереди и таким образом накачиваю свои мускулы! Встаю рано, готовлю завтрак, гуляю с ними, вожусь, играю. И использую это время для укрепления своей формы, как видите. Иначе пришлось бы вставать еще раньше, а я не хочу. Потому что я все-таки не Дуэйн «Скала» Джонсон. Я должна хоть немного высыпаться. Вечером, если работаю, старшие девочки ждут меня — не засыпают. Я их укладываю. С этим трудновато. Мы вечно что-то должны с Райаном придумывать... Например, я заползаю в их манежики или переносные кроватки и пою песенки, пока не заснут. Обычно сама же там тоже засыпаю. Муж приходит и говорит: «Эй, теперь ты в безопасности. Можешь вернуться в постель».
— Наверняка кто-то из дочек уж точно захочет пойти по маминым и папиным стопам...
— Старшая уже определилась с этим. Хочет быть актрисой. Мы не возражаем, вперед. В школе, после школы, дома у нас сплошные сольные концерты. Поет, танцует, разыгрывает маленькие пьески. Это прекрасно, но мы с Райаном пытаемся ей объяснить, насколько отличается от этого домашнего лицедейства нелегкая стезя ребенка-актера в кино. Как это влияет на нервную систему — не только сам процесс актерства, но и «переваривание» внимания к себе... Но она смотрит на нас с непониманием. Райан мне однажды после такого разговора с отчаянием в голосе сказал: «Черт побери, ну как ей объяснить, что не для детей шоу-бизнес устроен!» Вот так... Хотя я знаю многих родителей, которые только и мечтают о том, чтобы запихнуть своих чад в кино! Даже женщинам в кино тяжелее приходится, чем мужчинам, а уж детям — хуже всех!
— Скажите, а вы согласны с Риз Уизерспун, к примеру, что женщине-актрисе в Голливуде реально добиться настоящего успеха, только если самой стать продюсером?
— Конечно, это очень помогает. Никто не станет за тебя бороться так, как можешь ты сама. Хотя лично я знаю много замечательных мужчин — режиссеров, продюсеров, студийных боссов, которые реально ищут интересные истории для актрис. Кто-то из искреннего интереса к конкретному сюжету, сценарию, кто-то — потому что является мужем или отцом актрисы. А кто-то просто потому, что смотрит на реальные цифры бокс-офиса. «Чудо-женщина» побила все рекорды, публика сходит с ума. Ну вот все и задумались — а не инвестировать ли побольше в «летние» блокбастеры с актрисами в главных ролях? (Ходят серьезные слухи, что Блэйк Лайвли может заменить Эмбер Хёрд в сиквеле «Аквамена». На фоне продолжающегося судебного скандала с Джонни Деппом, когда открылись новые доказательства ее насильственных действий в отношении бывшего мужа, 400 тысяч человек уже подписали петицию за то, чтобы Хёрд больше не снимали. — Прим. ред.)
— Что вы чувствуете, когда в очередной раз читаете о своей идеальной жизни — идельное тело, идеальный муж, идеально одевается, безупречная карьера...
— Чепуха все это. Это упрощает людей. То, что вы читаете в прессе, не является отражением реальной жизни. Никогда. Просто про каждого из нас раз и навсегда складывается определенный рассказ, устоявшийся сюжет, легенда. «У нее идеальная жизнь» или «Ее жизнь разваливается на части». И эти сюжеты прилипают навеки... Вот, например, мне часто говорят: «Ваш муж потрясающе пишет!» В соцсетях, имеется в виду. «Он такой остроумный! А уж о вашей семье так пишет — можно умереть со смеху!»
— Но это правда! Ваш муж вообще известен своим чувством юмора и страстью к розыгрышам...
— Вот видите? А он в основном все это придумывает, сочиняет. Как маленькие сценарии. И часто делает это для того, чтоб меня рассмешить и повеселить. И я так его люблю в эти моменты! Я хочу сказать, что я его всегда люблю, но ведь если я буду постоянно об этом говорить, все будут закатывать глаза: «О, какая же у нее идеальная жизнь! Такая безупречная». Так что считайте, это у меня такой защитный механизм. (Смеется.)
— Ну хорошо, а как вы в таком случае решаете свои семейные конфликты? Неизбежные в любом — даже в самом идеальном — браке?
— До Райана, если в моих с кем-то отношениях что-то шло не так, я обычно звонила подругам или сестре: «Эй, он поступил нехорошо — что мне делать?» Но с Райаном мы были друзьями два года, прежде чем начали встречаться. И я его воспринимаю в определенном смысле как свою лучшую подружку. «Эй, случилось то-то и то-то. Меня это огорчает. Я себя чувствую так-то и так то. Что мне делать?» И он точно так же обращается ко мне. Так, словно я его лучший друг.
— Блэйк, а как вы с Райаном и с детьми переживаете нынешние непростые времена?
— Старшие девочки занимаются учебой. Мы, как говорит мой муж, проводим образовательный эксперимент — стараемся впихнуть в них как можно больше знаний, пользуясь тем, что свободны. (Смеется.) К счастью, у нашего дома в пригороде Нью-Йорка есть небольшой садик, и мы все учимся понемногу искусству садоводства и огородничества. Вот недавно я сама подстригала Райана — он уверяет, что это длилось два с половиной часа, но я и не заметила, как время пролетело. Если серьезно, то мы с мужем стараемся помогать нуждающимся чем можем. (Звездная пара отдала миллион долларов в так называемые «банки еды», где кормят тех, у кого нет денег на продукты. Еще каждый из супругов пожертвовал по 100 тысяч долларов конкретным больницам в Нью-Йорке, где были особенно тяжелые ситуации. — Прим. ред.)
Людям сейчас не хватает денег, чтобы оплачивать жилье, а теперь уже на еду... В то же время мы видим, как молодые люди говорят, что вирус — это не их проблема. Но боже мой, это неправильно! У всех же есть близкие им родственники или друзья с пониженным иммунитетом, пожилые люди, которых мы любим. И нужно делать все возможное, чтобы их уберечь. Вместе пройти эти опасные времена.
— У вас удивительно позитивный характер. Вы от природы такая?
— Я это получила в наследство от мамы. Она нам с сестрой всегда говорила: «Было бы желание, а возможность найдется». И эти слова для меня работают в качестве жизненной мантры —особенно когда очень хочется себя пожалеть. Нельзя! Наоборот, нужно себя максимально взбодрить и всю энергию собрать в кулак, вместо того чтобы растекаться как лужа по полу... В общем, я стараюсь быть всегда в хорошем расположении духа, и мне очень хочется думать и верить, что таким образом я немножко хотя бы делюсь своим позитивным настроем с окружающими.
— Вы со своим светлым образом играли довольно-таки мрачные роли — в фильме Оливера Стоуна «Особо опасны», например. Или в «Отмели», где вас едва акула не съела. А теперь и в последней картине «Ритм-секция» вы сыграли отчаявшуюся женщину, ставшую убийцей...
— Мне нравится погружаться в страшные, мрачные и странные сферы, проживать тяжелые психологические состояния своих героинь. Помогает лучше себя саму понять и не замкнуться в своем маленьком комфортном счастливом мирке. Мне гораздо интереснее играть тех, кому приходится бороться, иногда не за счастье, а просто за жизнь. Я чувствую себя сильнее всякий раз после окончания таких съемок.
— Вы выросли в актерской семье в Лос-Анджелесе, это было неизбежно — пойти в актрисы?
— Вовсе нет. С детства планировалось, что я поступлю в Стэнфорд и получу университетский диплом. Мне самой этого хотелось, потому что я выросла в актерской семье и знала весь этот мир слишком хорошо. Эта профессия не представлялась мне гламурной и экзотической, поскольку мои родные просто зарабатывали этим на жизнь. Они не были звездами, мы не жили в районах вроде Беверли-Хиллз. Я стала актрисой, наверное, во многом только потому, что мой брат-актер очень сильно меня уговаривал. Он верил в мой талант. (Смеется.)
Мой брат Эрик сыграл в моей жизни огромную роль. Не давал мне унывать, заставлял думать о том, чего в первую очередь я сама хочу, а не окружающие. Я его должница навеки. Брат впервые показал мне Европу — на мое 15-летие отвез меня в Париж в качестве подарка. Мы путешествовали с рюкзаками и жили далеко не в пятизвездочных отелях. Но для меня это было необыкновенное путешествие — путешествие американки в Париже.
— Еще со времен «Сплетницы» вы прослыли модницей, иконой стиля. Что для вас значит мода? Вы на ней помешаны, так сказать, или просто любите быть в курсе последних трендов?
— Нет, помешана я все-таки на кулинарии, а не на моде. (Смеется.) И большую часть свободного времени провожу в ресторанах, на кухнях с шефами, а не с модными дизайнерами. Хотя, безусловно, у меня есть любимые дизайнеры, чьи наряды я ношу с превеликим удовольствием. Знакомство с ними и дружба для меня большая честь и огромный опыт. Но мода для меня скорее развлечение, и я тоже унаследовала это от своей мамы. Еще задолго до «Сплетницы» я любила экспериментировать с разными стилями и тканями, сочетала разные совершенно вещи из разных модных эпох. Моя мама иногда для меня сочиняла какие-то наряды и шила. Она в свое время работала моделью и часто брала меня с собой в разные винтажные лавки и магазинчики с причудливыми вещами и аксессуарами. И всегда следила за тем, чтобы я одевалась красиво. Не дорого, конечно, но элегантно и стильно. Ни в коем случае не небрежно, как любят подростки.
— О вашем «помешательстве» на кулинарии... Говорят, вы даже поработали как-то шефом в одном знаменитом нью-йоркском ресторане — это правда?
— Я люблю говорить, что я кулинар от природы, а актриса — по случаю. (Смеется.) Я могу с невероятной страстью придумывать новые рецепты и так же страстно по ним готовить, окунаться во все эти запахи, приправы... В кулинарии я чувствую себя и впрямь как рыба в воде. Такая уж я уродилась. Но я и правда имела честь и удовольствие учиться у многих известных шеф-поваров в невероятно потрясающих ресторанах. А когда мне исполнилось 23 года, друзья преподнесли мне удивительный сюрприз — договорились, что на один вечер я стану в ресторане шеф-поваром, отвечающим за десерты.
— А свой ресторан вы открывать не собираетесь?
— Угадали! (Смеется.) В один прекрасный день я обязательно открою свой ресторан в Нью-Йорке.
— Переехать в Нью-Йорк из Лос-Анджелеса с его совсем иной культурой и стилистикой тоже вас убедил брат?
— Сначала я жила в Нью-Йорке, потому что снималась здесь в сериале «Сплетница». А потом поняла, что не смогу без этого города. Я даже не представляла раньше, сколько всяких интересных людей и возможностей существует и как я мало знала о происходящем в мире, пока не попала в Нью-Йорк. Так здорово быть частью этого искушенного, сложного, утонченного и интеллектуального общества. Я обожаю Нью-Йорк.
