Анастасия Уколова: «Я стала мамой в тот момент, когда думала: вот он, пик карьеры»

«Наверное, самое трудное для меня — это отключаться от жизни во время съемок. Когда есть семья, ребенок, ты все равно мысленно возвращаешься домой: как он там, все ли в порядке? А на площадке нужно быть здесь и сейчас, полностью переключаться. И если вдруг у тебя внутри что-то не так, но по сценарию ты должна веселиться, быть жизнерадостной — это особенно непросто», — говорит актриса.

— Анастасия, скоро на экраны выходит фильм «Сокровища гномов». Расскажите, о чем эта картина? Чем может заинтересовать зрителей?

— «Сокровища гномов» — это фильм про добро, семью, тепло и любовь, про то, как важно совершать добрые поступки от чистого сердца, искренне. Ведь когда ты открыт миру, когда излучаешь свет — именно это к тебе и возвращается. Мне кажется, наш фильм транслирует самые важные для человека ценности.

— Когда вам впервые прислали сценарий, какие эмоции он вызвал? Что особенно зацепило?

— Честно говоря, сначала я просто рассмеялась: нам с Никитой Кологривым предложили сыграть семейную пару. А на тот момент мы как раз снимались в проекте «Комбинация», где Никита играл Александра Шишинина, а я — Алену Апину. И было очень интересно вдруг оказаться вместе в совершенно другом жанре, в другой истории, с совсем иными отношениями между героями. Еще это был мой первый опыт в роли мамы. До «Сокровищ гномов» я никогда не играла маму в кино. И мне повезло: моя первая кинодочь, Алиса Руденко, оказалась просто невероятной. Каждый съемочный день она вызывала у меня восторг! А сама история напомнила мне любимую книжку детства, которую мне читал папа, — «Артур и минипуты» Люка Бессона. Я обожала эту книгу и в «Сокровищах гномов» почувствовала что-то очень похожее по духу. Такая же магия, чудо, ощущение, будто ты снова ребенок, которому читают волшебную сказку перед сном.

— Каково это — работать с уже знакомыми актерами, но в новых ролях и сюжетах?

— Это очень классно! Потому что у вас уже есть общий опыт, вы что-то вместе пережили и вам легко найти общий язык. А главное — вам интересно вместе придумывать что-то новое. Когда ты впервые приходишь на площадку и твой партнер — человек, которого ты вообще не знаешь, это всегда небольшой стресс. Вы только начинаете притирку, узнаете друг друга, и нет гарантий, что сойдетесь. Так что я радуюсь, когда в проекте встречаюсь с теми, с кем уже работала. Хотя, конечно, бывают и приятные сюрпризы: появляются новые, сильные партнерские отношения, и ты потом мечтаешь снова с этим человеком оказаться на площадке.

— А с кем из партнеров вам особенно хотелось бы вновь поработать?

— Очень хотелось бы снова сняться с Еленой Валюшкиной и Глебом Бочковым. Мы вместе работали над проектом «Куколка», он скоро выйдет в онлайн-кинотеатре «Кинопоиск» и на канале «Россия». Это масштабный исторический фильм. Елена Валюшкина играла мою маму, а с Глебом у нас была интересная, многослойная линия — и романтическая, и немного детективная. С удовольствием поработала бы снова с Юрой Борисовым — мы вместе снимались в картине «Капитан Волконогов бежал». Это тонкая, деликатная, местами откровенная работа. С Юрой было невероятно комфортно — он очень внимательный партнер. Еще мне бы очень хотелось снова оказаться на одной площадке с Ангелиной Стречиной — мы подружились благодаря кино восемь лет назад, у нас уже несколько общих проектов. Это всегда большая радость — когда друзья становятся твоими коллегами, и наоборот.

— А случалось ли так, что с кем-то на площадке не складывались отношения?

— Да, бывает. Например, в прошлом году у меня отношения с партнером не сложились, хотя по сюжету у нас любовная линия. Это очень тяжело. Ты испытываешь отторжение, даже не хочется выходить на съемочную площадку, не хочется, чтобы этот человек к тебе прикасался. Приходится буквально заставлять себя искать к партнеру подход и играть чувства, любовь, семью.

— И как быть?

— В такие моменты остается только надеяться на режиссера, на его поддержку и на то, что вы с партнером хотя бы на рациональном уровне договоритесь о работе. Однажды я снималась с актрисой, она играла мою маму, и между нами тоже не сложились отношения. Такое бывает и между женщинами: не нашлись точки соприкосновения, кто-то кому-то просто не понравился. Я всегда прихожу на площадку с открытым сердцем, с желанием вместе создать историю. Но если чувствую, что человек не хочет общаться, то я тоже закрываюсь. Тогда работаю над ролью сама, прошу помощи у режиссера, и дальше уже как-то разруливаем ситуацию.

— В вашей фильмографии много разноплановых ролей — от легких комедий до серьезной драмы. В каком жанре вам комфортнее всего?

— Все зависит от состояния. Иногда хочется чего-то легкого, яркого, чтобы самой отдохнуть душой, поиграть в комедию. А иногда наоборот: ты внутренне готов к глубокому погружению, к драме, к эмоциям. Главное — прислушиваться к себе: в каком ты ресурсе, чем сейчас можешь делиться. Но бывает так, что приходит потрясающий сценарий, и ты соглашаешься, даже если морально устал, даже если кажется, что не потянешь. Просто потому, что чувствуешь: это классный материал, его нельзя упустить. Когда видишь интересную роль, хорошего режиссера — уже не важно, какой это жанр, драма или комедия. Хочется попробовать, раскрыть новую себя. И ничто остальное не имеет значения.

— Что в профессии для вас самое трудное?

— Наверное, самое трудное для меня — это отключаться от жизни во время съемок. Когда есть семья, ребенок, ты все равно мысленно возвращаешься домой: как он там, поел ли, все ли в порядке? А на площадке нужно быть здесь и сейчас — с партнерами, с режиссером, в материале, в кадре. Полностью переключаться. А если вдруг у тебя внутри что-то не так, но по сценарию ты должна веселиться, быть легкой, жизнерадостной — это особенно непросто. Или наоборот — в жизни у тебя все отлично, а по сюжету ты проходишь через трагедию. И нужно в одно мгновение погрузиться в совершенно другое состояние. Но со временем этому учишься.

Еще один непростой момент — пробы. Они отнимают много времени и сил, и далеко не всегда ты получаешь утверждение. Бывает, месяцами участвуешь в кастинге, пробуешься с разными партнерами, учишь новые сцены — и все равно остаешься за бортом. Или ты уже утверждена, готовишься, осваиваешь какие-то навыки, а потом — бац! — и проект замораживается. И выходит, что ты вложился, прожил этот материал, а результата нет. Это, конечно, тяжело.

— И как в такой ситуации не начать сомневаться в себе, в своих актерских способностях?

— Неуверенность, сомнения, рефлексия — мне кажется, это вообще неотъемлемая часть актерской профессии. По крайней мере, у меня точно. И у многих моих коллег и друзей тоже. Даже если ты уже успешен, известен — все равно это постоянная проверка себя, своего профессионализма. Я могу за одну неделю сходить на пять проб и не попасть ни в один проект. Или утвердят в один-два. Когда ты узнаешь, что утвердили кого-то другого, невольно начинаешь думать: «Почему не я? Что я сделала не так? Не так сыграла, не так выглядела? Недостаточно подготовилась?» Хотелось бы, конечно, получать больше обратной связи от режиссеров и продюсеров. Но чаще всего ее просто нет. Если тебя не утвердили — об этом даже не сообщают. Проект как будто исчезает. И только если ты сам спрашиваешь у агента: «Что с теми пробами?» — он узнает и говорит: «Утвердили другого». Все. Никакого разбора, комментариев. Иногда, если ты проходил несколько этапов отбора — первый тур, второй, третий — и уже почти утвержден, но в последний момент что-то меняется, тогда могут позвонить и поблагодарить за участие.

— Это, конечно, болезненно…

— Я стараюсь не расстраиваться. Занимаюсь с психологом, прорабатываю моменты неудач. Учусь справляться с разочарованиями. Потому что, несмотря ни на что, в жизни больше радости, чем огорчений. И я пытаюсь именно на этом делать фокус. Меня вдохновляют успехи, победы, важные встречи. Это дает силы идти дальше. Снова проходить пробы, снова надеяться.

Вообще, я верю, что у каждого своя роль и она найдет тебя. Если проект не сложился или тебя не утвердили — значит, не твое. А если твое, то судьба развернется, и тебя позовут снова. Так ведь иногда бывает — через какое-то время звонят и говорят: «Мы ошиблись, это твоя роль». На самом деле я счастлива, что у меня именно такая профессия. Я нашла дело, которое мне по-настоящему близко, которое радует, вдохновляет. Мне нравится разбирать роли, вживаться в новых героев, учиться, меняться, встречать интересных людей, работать с талантливыми режиссерами. Эти радости полностью перекрывают все проблемы. Все-таки позитивного в нашей профессии гораздо больше.

— Была ли в вашей карьере роль, которая особенно повлияла на вас? Может быть, заставила иначе посмотреть на жизнь или открыла что-то новое в вас самой?

— Наверное, такой ролью стала для меня Алена Апина в сериале «Комбинация». Это моя первая по-настоящему взрослая роль. До этого я в основном играла студенток, девушек ощутимо младше меня самой. А здесь многое совпало: возраст героини, ее внутреннее состояние, опыт — все это оказалось очень близко мне. И я впервые почувствовала себя женщиной. Причем это отразилось на мне и внешне. Я начала носить платья, каблуки, пальто, шубы, платки. До этого везде ходила в джинсах и кроссовках, одевалась как тинейджер. Но с этой ролью, да еще и на фоне того, что я стала мамой, пришло взросление. Я начала иначе себя ощущать, по-другому относиться к себе, к миру. И захотелось ролей посложнее, посерьезнее.

— Материнство неизбежно меняет человека...

— Конечно! У меня и приоритеты поменялись. Раньше я могла без остановки браться за проекты — один шел за другим. Сейчас я четко выстраиваю график: беру паузы между съемками, оставляю себе выходные. Одновременно в нескольких проектах больше не участвую — это просто невозможно. Мне важно и находиться с ребенком, и качественно делать свою работу. Чтобы хорошо сыграть роль, нужно иметь силы. А для этого нужно отдыхать, читать, что-то смотреть, заниматься собой. Я хочу быть вовлеченной, живой актрисой. И мамой — внимательной, настоящей.

— Чтобы стать мамой, вы на время отложили работу. Не было страха, что не получится вернуться в профессию?

— Я стала мамой именно в тот момент, когда думала: вот он, пик карьеры. Вышло много фильмов и сериалов, мы ездили с нашей картиной «Капитан Волконогов бежал» в Венецию на фестиваль. И было ощущение, что передо мной открываются новые горизонты: много предложений, кастингов, проб... Но я влюбилась, и мне очень захотелось стать мамой. Я почувствовала, что сейчас — самое время. Для меня всегда важно делать то, что я чувствую. Я не испытывала страха потерять работу или карьеру. Но, признаюсь, мне пришлось непросто. Я очень тосковала по работе. Я же человек действия, мне все время нужно куда-то бежать. Три дня дома — и я начинаю чувствовать себя не в своей тарелке. А тут — с малышом в четырех стенах, одна. Это было, пожалуй, самым сложным. Мне хотелось в социум, хотелось на кастинги, на съемки. Я смотрела социальные сети, как кто-то работает, снимается, и, конечно, испытывала ревность. Но при этом ясно осознавала: сейчас такой период, надо быть с ребенком. Я сразу себе обозначила: до восьми-девяти месяцев, пока кормлю, я буду с ним. А потом можно возвращаться в профессию.

— Насколько сложно было вернуться после перерыва?

— Когда Гоше исполнилось полгода, я начала потихоньку ходить на пробы. Меня долго не утверждали. Существует стереотип: если женщина стала мамой, значит, обязательно изменилась — набрала вес, потеряла форму, стала выглядеть иначе. Хотя это совершенно не универсально. Да, материнство — это тяжело. Чтобы при этом еще и следить за собой, нужна помощь. Мне повезло: я очень сильно похудела после родов, минус пятнадцать килограммов, — стала даже стройнее, чем до беременности. Но все равно моего агента спрашивали: «А какие у Насти сейчас параметры? Как она выглядит? Пришлите актуальные фотографии». Был и другой момент — кормление. Многие продакшены задавали вопрос: «Будет ли она продолжать кормить сама? Или перейдет на смесь?» Потому что кормить грудью на съемках сложно: каждые два часа нужно уходить в вагончик. Некоторые группы идут навстречу, а кому-то это неудобно. Поэтому к девяти месяцам мы с Гошей перешли на искусственное вскармливание, и я полноценно вернулась к работе.

— Брали сына с собой на съемки?

— Меня утвердили на роль, и мы уехали в экспедицию под Екатеринбург, на озеро Таватуй. Там минимум цивилизации: один магазин на всю округу, никаких доставок, вокруг только домики и лес. Мы поехали туда вместе с няней и малышом. Папа тоже присоединился. У него как раз выдался отпуск, и я его уговорила помочь. В обед няня и дедушка привозили Гошу ко мне на площадку. Потом начались съемки в Петербурге, в историческом проекте «Куколка». Там у меня был плотный график 6/1, но годовалый Гоша оставался со мной. Тогда он, кажется, не слишком еще осознавал, что мы вообще с ним на какое-то время разлучаемся — слишком маленький был для этого...

— Сейчас Гоша стал постарше, уже все понимает. Как он вас отпускает?

— Сейчас ему два с половиной года. Я с ним много разговариваю. Объясняю, где нахожусь, звоню по видео, присылаю кружочки, показываю партнеров по съемкам. Скоро у нас новая экспедиция — и мы снова едем втроем: я, няня и Гоша. Утром мы обязательно играем, а если успеваю, вечером укладываю его спать. Больше чем на два дня мы с ним пока еще не расставались.

— За то время, пока вы были в декрете, что-то изменилось в киноиндустрии?

— Появилось много молодых, очень талантливых и красивых актрис. Я немного переживала: вот, я теперь взрослая, я мама и, кажется, уже принадлежу к другому поколению актрис — тому, которое играет мам. Было непривычно в новом статусе. Но постепенно я поняла: ничего кардинально не изменилось. Меня продолжают звать на роли студенток, молодых героинь.

— Какой для вас идеальный отдых с семьей? Чем любите заниматься в свободное время?

— В выходные мы стараемся гулять, ездить куда-то, открывать для себя что-то новое. Мне это самой близко, и я хочу, чтобы и сын рос с этим интересом к миру. Если появляется возможность для более долгого отдыха, едем в Пятигорск к бабушкам и дедушкам, или в Сочи, или просто на море, в теплые края. Пока я боюсь летать с ребенком на дальние расстояния, так что путешествуем в пределах России. А в свободное время я все равно как-то соприкасаюсь с профессией: осваиваю новые навыки для ролей, занимаюсь спортом, читаю. Люблю встречаться с подругами, ходить в кино, театры, рестораны. В общем, обычный человеческий досуг.

Думаю, в нашей профессии очень важно соблюдать баланс — между съемками и реальной жизнью. Если слишком уходить в профессию, можно легко потеряться, так глубоко погрузиться в образ, что потом долго не получится выйти из него. Чтобы этого не происходило, я стараюсь делать паузы между проектами. И уже много лет работаю с психологом. Мы регулярно делаем разные упражнения — они помогают лучше понимать себя, чувствовать, где ты — это ты, а где персонаж. У меня есть отдельная тетрадь по работе с собой и еще одна — по работе с ролью. Это помогает не смешивать личное и профессиональное. Самые сложные моменты случаются, когда ты уезжаешь в длительную экспедицию, живешь в другом городе, с утра до вечера находишься на съемочной площадке с одними и теми же людьми. Тогда появляется ощущение, будто реальная жизнь где-то за занавесом. В такие периоды особенно важно быть внимательной к себе, к своим чувствам. Я всегда стараюсь вовремя остановиться, вернуться в свое состояние. И искренне советовала бы всем, особенно в нашей профессии, проходить терапию, заниматься собой.

— Представьте, что у вас есть возможность дать совет самой себе в начале карьеры. Что бы вы сказали?

— Не сомневаться в себе. В институте нас много критиковали, и к моменту выпуска я думала, что я плохая актриса, не умею играть, пою не так. Я не видела, что я молодая, талантливая, интересная. Сейчас я бы посоветовала себе не слушать все подряд, читать книги по обретению здоровой самооценки, учиться любить себя. Потому что это очень важно в актерской профессии — не теряться в потоке мнений.

— Как вы относитесь к критике? Насколько она на вас влияет?

— В нашей профессии критика — это норма. Она будет всегда. Ты на виду, и тебя будут обсуждать. Сейчас я отношусь к этому довольно спокойно. Если критикует человек, к мнению которого я прислушиваюсь, тогда, конечно, это может ранить. Особенно если я сама не уверена в своей работе. Но если критика конструктивная, она помогает расти — поэтому я стараюсь быть открытой. Это болезненно, но полезно. А если это просто агрессивные комментарии в интернете или эмоциональные вбросы со стороны нестабильных людей, которым нужно слить свое раздражение, — тогда я очень четко выстраиваю границы. Умею сказать: «Со мной так нельзя». Такие отзывы я не читаю, не воспринимаю. Они не про меня. Бессмысленная критика до меня просто не долетает.